— Не испытываю. Я к ней отношусь как к боевому товарищу, ну и другу детства. Смотрю на неё и сердце не ойкает, на душе теплее не становиться и т. д. и т. п. Так что может перестанешь мять булки и начнёшь что-то предпринимать, м? Хочешь чтобы кто-нибудь другой её увёл пока ты не решаешься сблизиться с ней?
Дмитрий покраснел, замялся и решил разговор не продолжать.
А я же услышал очень тихие удаляющиеся шаги и печально вздохнул. Альфред сразу заметил подошедшую к нам Нику и дал мне знать. Девушка видимо хотела посидеть с нами, а точнее конкретно со мной. Но тут Дима начал этот разговор и видимо она решила нас подслушать. Вот и получила ушат головы себе на голову. Я же специально говорил грубовато и прямо.
Полагаю, что Ника сейчас в крайне расстроенных чувствах. И потом случившееся обязательно ещё отольётся мне кошкиными слезами. Можно уверенно говорить о том, что дружеским отношениям с девушкой пришёл конец. Но видать без этого уже никуда. Лучше сразу избавиться от этой проблемы пока она превратится в ещё большую головную боль.
Ну и с нашим квартетом, кажется, всё. В дальнейшем лучше мне как можно меньше пересекаться с Никой, чтобы не доставлять ей лишних неудобств, заодно побыстрее эта влюблённость в меня выветрится. Там может Дима действительно наконец-то что-то предпримет коль уж сам запал на девушку. Плохо что в таком случае нашему квартеру кирдык, печаль-беда. Зато решена проблема лишних связей в связи с моим путешествием через несколько лет.
Иногда мне действительно жаль, что у меня нет возможности прожить тихую и спокойную жизнь.
Глава 17
Веселый фермер
В Вересту вернулись рано утром. Впрочем, в деревне уже мало кто спал. Крестьяне в тёплое время года просыпались с первыми петухами и шли работать. Так что наше появление заметили и всего за пару минут набежало немало народа. Все хотели поглядеть на наши трофеи, в особенности на шкуру волколака.
Слава богу, что вскоре появился Грош в сопровождении моего отца. Быстро разогнав собравшуюся толпу, он пригласил нас к себе домой, чтобы обсудить вчерашнюю охоту.
— Да, достойный трофей, — оценил шкуру страшного чудища вождь. — Жаль только, что она немного подпорчена, особенно в районе головы. Обязательно было аж дважды протыкать ему голову мечом?
— Вот на такую глубину лезвие вошло при первом ударе, — показал я на гладиусе нужный отрезок лезвия. — А эта сволочь даже не думала умирать!
— Правда? Воистину он царь леса. И поэтому я вдвойне рад, что вы все вернулись живыми и невредимыми. У меня было страшное ощущение, что вы ушли на собственную смерть.
— Побольше веры в меня, вождь, — усмехнулся я. — Зря что ли начали распускать слухи о том, что я являюсь оракулом?
Мои различные идеи, откровения и прочее вождь решил преподнести как откровения богов и духов. Короче, записал меня, в оракулы которым иногда сверху что-то да падает в качестве видений. Я не стал прямо подтверждать его слова, но намёки дал понять, что якобы так оно и есть просто мне нельзя об этом говорить. Так что отмаза моим выдумкам была придумана, а мой авторитет в племени вырос ещё сильнее.
— Ну будет тебе! Я старый орк и мне можно немного попереживать о молодых. В любом случае вы молодцы, сделали большое дело. Не буду вас больше мучить, идите отдыхать.
На улице наша четвёрка попрощалась с охотниками и теперь нам предстояло решить, что делать дальше.
— Что, отпразднуем удачную охоту? — Предложил Каль. — Уверен, что в общем доме даже Альбу нальют кружечку медовухи в честь такого события!
— Я откажусь, — тут же немного резковато заявила Ника. — У меня ещё есть дела, пока.
И, собственно, ушла. Каль не понимал её реакцию, а Дима хоть тоже был удивлён, но у него было понимание такой её реакции. Мне же не оставалось ничего кроме как печально вздохнуть. Вот именно об этом я вчера и говорил, Ника теперь будет дуться на меня очень долго.
— А чего это она? — Удивился молодой орк.
— Забудь, этих баб вообще не поймёшь, — перевёл я тему. — Отпраздновать можно, но давайте ближе к вечеру? Хочу договориться с Николаем о новом заказе, ну и ещё пару дел сделать.
— Мне бы у родителей показаться надо, так что давайте действительно вечером посидим в Общем Доме, — согласился Дима.
— Эх вы! Ну вечером так вечером. Пойду пока к Урсуле, повидаюсь с ней и расскажу, как мы волколака убили!
Урсула была молодой орчихой, к которой уже три года подбивает клинья наш Каль. И вроде как её родители не против чтобы он добивался руки их дочери. Короче, всё шло к тому, что через год-два мы будем праздновать первую потерю в нашем холостяцком коллективе.