Салине перевела на меня взгляд.
— Это значит, что игра ведётся по-крупному. Если Виррен пошла на такие меры, то для неё мы представляем угрозу. И она готова жечь свои ресурсы, лишь бы замести следы.
Я посмотрел на остатки купола, где ещё теплились искры.
— То есть это было сделано дистанционно? Если Виррен просто нажала условную кнопку — и наш дружок взорвался?
Салине на миг задумалась. Лёгкая тень пробежала по её лицу, но уже через секунду она вновь была спокойной.
— Не могу утверждать точно. Но если дистанционный запуск возможен, значит, и это место не в безопасности. Полагаю, они получили сигнал о том, что лаборатория самоуничтожилась. И если у этого парня был артефакт слежения, они могли понять, что он ещё жив. И закончили начатое.
— Я проверил, — отозвался я, глядя на Салине. — Никаких артефактов слежения на нём не было.
Она кивнула.
— Верю. Но выжила я только потому, что всегда предполагаю худшее. Это правило, Ром. Паранойя спасает жизнь. И поэтому это место теперь тоже скомпрометировано.
И не верить Салине у меня причин не было. Она лучше меня понимала, на что способны Белотканники Виррен.
— Значит, нужно торопиться, — сказал я, вставая. — Пока мы сами не стали следующими фейерверками.
— Дай мне несколько минут.
Салине вернулась к столу так, будто предыдущей мясорубки под куполом вовсе не было. Пыль ещё осыпалась с потолка, трещина на полу расходилась, как шрам, а она уже раскладывала «улов»: кристаллы записи в мягких тканях, набор тонких щупов, сверкающие контактные гребёнки, бутылёк с полужидким серебром для пайки рун…
— Начнём с кристалла Солнцерождённых, — сказала она без прелюдий и щёлкнула защёлкой считывателя.
Чёрный корпус, прямоугольный зев приёмника, вокруг — венец тонких рун, готовых вцепиться в любой кристалл и вытянуть из него душу. Она вставила кристалл, машина мягко втянула артефакт и… пискнула, как оскорблённая кошка.
На панели вспыхнуло алое:
ОШИБКА СИНХРОНИЗАЦИИ. НОСИТЕЛЬ ПОВРЕЖДЁН. ДОСТУП ЗАБЛОКИРОВАН.
— Конечно, — протянул я. — Неужели всё-таки успели стереть?
— Не всё, — отозвалась Салине и уже доставала из набора тонкую иглу с крошечным кристаллом на кончике. — Можно повоевать и кое-что восстановить. Постараюсь побыстрее.
Она работала ловко, почти бесшумно. Игла проходила над дорожками, рисуя в воздухе новые линии. Серебро ложилось на руны тонкими стежками, как нить на кожу. Я поймал себя на странной мысли: если бы Салине играла не только за себя, то наверняка сделала бы этот мир куда лучше.
— Ещё минута, — сказала она, не поднимая взгляда. — Если повезёт, вытащим хотя бы по верхам.
Считыватель тихо щёлкнул. На панели поползла зелёная строка:
ЧТЕНИЕ ЧАСТИЧНО ДОСТУПНО. ВНИМАНИЕ: ЦЕПЬ ИНТЕГРАЦИИ НАРУШЕНА.
— Уже что-то, — вздохнула магистр.
Салине отодвинулась. На матовом стекле возникли значки архивов. Первое — списки каталогов. Второе — древовидная диаграмма, утыканная узлами и подписью: «Проект Линий: Смежение и наследование». Узлы соединялись светящимися нитями, как созвездия. Я провёл пальцем — дерево развернулось и зашуршало, открывая слои.
Я увидел «Салине» — чётко, ровно, с пометкой, склонность — Тень. Ниже — «Кархал» с пометкой «донор» (надзор), склонность — Блик.
Чуть правее от низ — моё собственное имя, небрежно прибитое к ветке чужой линии, как запоздалый плод:
Ромассил Хал — результат, носитель Тени и Блика.
— Вот и мы, — сказал я сухо. — Все три в одном порядке. Но это мы уже знаем и так.
Я пролистал ниже. В боковой ветви вспыхнула запись:
«Иверон Артан (Лунорождённый). Склонность — Тень. Фритта Артан (Паменница). Склонность — Искра. Проектная пара: линия Е-3. Потомство: Лия Артан. Примечание: высокий потенциал, требуются наблюдения, прямой контакт ограничить».
Я вздрогнул и отстранился от монитора. Лия — часть того же эксперимента. Её имя в списке было чужим и дико знакомым одновременно.
— Проклятье. Салине, — сказал я, не отрывая глаз от экрана. — Ты знала о Лие?
— Нет, — ответила она слишком быстро. Сделала паузу, поправила щуп. — Никогда не думала об этом. Барон Артан предпочитал политику, а не научные эксперименты…
— У нас здесь одно смешалось с другим.
Я молчал. В дереве, как кривой шрам, тянулась ещё одна линия:
«Ромассил Хал (Солнцерождённый, затем Лунорождённый). Склонность — Тень и Блик. Ильга (Паменница). Склонность — Искра. Потомство: неизвестно. Примечание: приоритет высочайший, требуется постоянное наблюдение…»
Дальше данные начали сбоить. Строки превращались в кашу символов. Я успел выхватить ещё пару отметок: «Элвина Трейн — потенциальная совместимость отвергнута» — спасибо, хоть здесь обошлось, — «Фиор Кархал — чистота линии, смешение запрещено». Неудивительно.