До выхода на поверхность оставался один тоннель — короткий, но сложный — несколько раз его заваливало.
Циллия схватила меня за рукав.
— Ром, я должна тебе кое-что сказать.
— Потом, пожалуйста. Мне нужна тишина.
— Это важно.
Я резко обернулся к ней.
— Сейчас важно не остаться здесь навеки, Цил. Ты думаешь, эти ходы не используют, потому что боятся вони?
Девушка сжалась.
— Хорошо. Прости…
Она поправила повязку, глубже спрятала волосы под капюшон и зашагала гораздо быстрее, словно как можно скорее хотела выйти на поверхность. Здравое желание.
Переход вывел нас в низкую камеру со шлюзом — старый карман в стене коллектора, где камень помнил, как его укладывали руками, а не машинами. Я дважды постучал костяшками по плите — и из темноты отделились силуэты. Всего трое, зато какие.
Салине собственной персоной, Хван и Элвина.
— Опаздываете, — ухмыльнулся старый товарищ.
Элвина скользнула взглядом по чумазому лицу Циллии. Девушки узнали друг друга, и Циллия церемонно поклонилась.
— Госпожа Трейн, рада видеть вас.
Элвина слегка улыбнулась.
— Не при таких обстоятельствах я ожидала вас увидеть, леди Циллия.
Моя подруга опустила на землю рюкзак и вытащила оттуда несколько объёмных свёртков.
— Это защитный костюм для Диких земель, — пояснила она. — Леди Циллия, вы должны надеть его. Я помогу вам правильно облачиться.
Солнцерождённые очень плохо переносили грязный Ноктиум, которого в пустыне было достаточно.
— Конечно, — кивнула Циллия. — Благодарю вас.
Девушки отошли вглубь тоннеля, а мы с Хваном отвернулись, чтобы им было комфортнее.
— Как прошло? — спросила Салине.
— Не без неожиданностей. Но, как видите, все в порядке.
Хван нахмурился.
— Как-то нездорово выглядит эта солнечная принцесса.
— Ей накачали снотворным. Тебя бы такая доза на три дня свалила. Циллия крепче, чем кажется. Что наверху?
Салине пожала плечами.
— Судя по оживлению у Солнцерождённых, ты там всех поставил на уши.
— Значит, хорошо, что мы пошли под землёй.
Вернулись Циллия и Элвина. Я оглядел беглянку с ног до головы и удовлетворённо кивнул:
— А тебе даже идёт. Не вздумай его снимать, если вот этот датчик не горит белым. Даже в Элуне. Если станет душно — медленнее вдыхай и активируй воздушную подушку вот здесь.
— Ром, я уже носила подобные костюмы!
— Сколько раз?
— Ну… Раза три…
Мои ребята переглянулись и не сдержали усмешки. Циллия разозлилась — её глаза сверкнули под маской.
— Мне известны слабости моего клана! Не стоит лишний раз об этом напоминать, почтенные.
— Это не издёвка, а забота о вашей безопасности, леди Циллия, — невозмутимо ответила Салине. — Вы — ценный свидетель.
Она фыркнула через маску, но всё же успокоилась.
— Вы даже не представляете, насколько, — отозвалась она.
— Идём.
Колодец выплюнул нас на северный склон, прямо в скалы, окружённые редкими изогнутыми деревьями. Ветер гнал низкий туман полосами, и Альбигор отсюда казался холодным и чуждым. Таким же, как бледное второе «солнце», нависшее над городом.
Я поднялся первым, протянул руку Циллии. Она выбралась, перевела дыхание в маске, и я услышал, как фильтр зашипел, очищая воздух.
— Что бы ты ни увидела дальше, не бойся, — предупредил я.
Слева, между тёмными скалами, шевельнулась тень. Потом ещё две. Они медленно приблизились, и Циллия, едва не вскрикнула, стиснув мою ладонь.
Впереди стоял Пергий — прямой, как древко, изящный и смертоносный. По обе стороны от него — Солдаты с такими же яркими изумрудными глазами.
Хван и Элвина остались у выхода из канализации, с нами пошла лишь Салине.
Я поймал её взгляд и кивнул. Она ответила так же: коротко, без улыбки. Мы оба знали, что это не та встреча, где можно позволить себе тепло.
— Здравствуй, Пергий, — кивнул я.
«Здравствуй, повелитель».
Циллия ещё крепче вцепилась в мою руку. Пергий перевёл взгляд на неё.
В этом взгляде не было ни жадности, ни любопытства — только оценка, как у человека, который умеет считать кровь как факт. Он слегка кивнул — не мне, ей. Словно признал на миг то, что видит.
— Это же твари…
— Ноктианцы. Это — твоя охрана, Циллия. Пергий и его Солдаты сопроводят тебя в Элун, где тебя встретят люди, которым можно доверять.
Циллия не верила своим глазам.
— Так вот какой у тебя план…
— Что-то не нравится?
Она не решилась возражать. Салине оглянулась на город.