Закурил папиросу, посмотрел на карту — расстояния на ней просто запредельные, счет идет на многие тысячи миль. А при такой протяженной логистике невозможно перебросить серьезное количество танков с инструкторами, и всеми запчастями и двигателями. Немцы измучались, снабжая армию Роммеля, и лишь поставив все на карту, завезя запасы горючего, смогли переломить в Африке ситуацию в свою пользу, но при этом отказавшись от наступления на Сталинград и Северный Кавказ. И это решение самого Гитлера, никто другой произвести такую замену приоритетов операционных направлений просто бы не смог. И получил стратегический выигрыш после захвата киркукской нефти — теперь вся ближневосточная группировка вермахта, получив топливо вне всяких лимитов, может воевать хоть до «посинения», лишь бы пополнения и техника с боеприпасами постоянно поступали из рейха. Так что для японцев мало что останется, а сотня другая «четверок» роли не сыграет — по батальону на каждую из трех японских танковых дивизий. А это несерьезно, и в расчет приниматься не может. Другое дело противотанковые 75 мм и главным образом 50 мм орудия — последние снимаются с производства, и потихоньку с вооружения пехотных дивизий. Вот их массовая отправка с боеприпасами весьма опасна, учитывая безрассудную храбрость и стойкость японских солдат.
— А если будут ставить эти пушки на свои танки, превращая их в «панцерягеры», то любое наше наступление может быть серьезно затруднено, если не сорвано. И хорошо, что немцы еще до идеи фаустпатрона не дошли — если они окажутся в руках японских солдат, мы будем буквально «прогрызать» их оборону. Так что надо брать Харбин — это ключ к войне, и как только КВЖД окажется у нас, линия фронта сразу втрое сократится. А там только давить и давить, и так до Квантуна и реки Ялу.
Григорий Иванович посмотрел на карту, понимая, что до весны нужно занять Маньчжурию, если не всю, то оставить за японцами только южную часть, не больше. Но вот как воспользоваться политическими плодами этой победы, вот тут ключевая проблема. В раздумьях он пробормотал:
— А может не отдавать ее Мао? Пусть будет независимой — лишний «буфер» под протекторатом массу проблем снимет в будущем. Но тогда придется пересматривать отношения с гоминьданом. А решится ли Сталин на это, ведь Мао для него вроде как союзник…
«Ринаун» — последний из оставшихся британских линейных крейсеров, самых несчастливых в двух мировых войнах. Всего построили шестнадцать кораблей данного типа, включая «белых слонов», перестроенных в двадцатые года в «нормальные» авианосцы. Вот только в перерыве между войнами отправили на слом семь кораблей, и столько же погибло в боевых действиях в 1916 и в промежутке 1939–1941 годов при самых трагических обстоятельствах — совершенно жутковатый процент для Королевского Флота…
Глава 50
— Маршал очень интересный собеседник, Франклин, и не упертый большевик, с ним вполне можно иметь дело. Мистер Кулик прекрасно понимает, что после войны наши Штаты займут доминирующее место в мире за счет промышленности, которая сейчас равна половине экономике от мировой, и господства нашего доллара, что станет единственной резервной валютой. Умен, даром, что маршал, но этого у него не отнимешь — думаю, Фрэнк, тебе стоит к нему присмотреться более внимательно, чем раньше. И учти отзыв Черчилля — старый пройдоха разбирается в людях.
Вице-президент Уоллес взглянул на Рузвельта — тот явно призадумался, уж больно характерная морщина появилась на лбу. Они так часто доверительно беседовали, да и тайн особых между единомышленниками не имелось — оба решительно проводили программу «Нового Курса», который должен был сделать США мировым гегемоном.
— Может быть, он тебе поведал, Генри, когда мы начнем одолевать японцев на море, а то все терпим от них поражение вслед за неудачами, как и англичане. Мне было бы интересно узнать его мнение.
— Он его и не скрывал, Фрэнк — промышленно развитая держава, имеющая технологическое превосходство и гораздо более большой людской ресурс всегда победит в войне экономически менее развитую страну, но имеющую большую армию, если настроена вести войну самым решительным образом. Поражения на первом этапе долгой войны неизбежны, но по мере мобилизации промышленности и вооруженных сил возникает вначале количественное превосходство, а по мере накопления опыта растет и качественное преимущество. А так как война мировая, в которой задействованы все ресурсы, и наши враги уже накопили опыт и провели развертывание промышленности, то негативная стадия длиться год, максимум полтора, а там уже мы начнем бить врагов, завладев инициативой.