Он узнал меня не сразу. Лицо его, обычно надменное и холеное, было бледным и покрыто испариной.
– Ты жив? – прохрипел он тогда, сглатывая слюну. Голос его дрожал, как осиновый лист на ветру.
Я лишь усмехнулся в ответ. Жив? Да, я был живее всех живых, и у меня было достаточно времени, чтобы тщательно спланировать эту встречу.
– Как видишь, – ответил я, откинувшись на спинку старого, скрипучего стула.
Я наблюдал за ним, наслаждаясь каждой секундой его мучений.
Он спрашивал меня, как я выжил, конечно, ему было интересно. Пытался договориться, как-то выкрутиться и даже извинялся, что тогда продал меня Сицилии. Он думал, что я пришел за этим.
– Что ты сделал с Маршаллом Коулманом и Эйвери Рид?
– Что…? – переспросил он, а я закатил глаза, пока не притрагиваясь к нему.
– Маршалл и Эйвери. Сицилия должна была отдать их тебе или продать, ты наверняка их тоже продал. Кому? Или оставил себе?
– А… это… – он нервно облизнул губы и продолжил сбивчиво объяснять, что было почти год назад. – Маршалл… да был такой… Сицилия тогда объявилась в последний раз, сказала, что это её подарок. А Эйвери… её я не видел с тех пор, как тебя и её тогда продал Сицилии. Маршалла я продал – Колину Аткенсу! Всё!
Тогда я на мгновения подумал, что он врет. Но какой смысл?
– Я только слышал, что Сицилия встречалась сразу же после меня с Дэрилом… тот, который лидер каннибалов, – продолжил говорить тогда Князь, по всей видимости, видя мой взгляд.
Дэрил. Тот ещё мерзкий ублюдок с такой же примерзкой сестрицей.
В прошлом я пересекался с ними несколько раз. И все разы они мешались мне, поэтому однажды я сделал Дэрилу сюрприз. Подослал к нему ту, которая забрала у него кусочек плоти, то, что любит так делать он. Девушка уже была мертва на тот момент, но если бы она отказалась, то её ждала смерть похуже. Поэтому она и согласилась.
В этом мире стоит запомнить одно – у жестокости нет пола, как и у тех, кто её заслуживает.
Она успела передать Дэрилу привет от меня, поэтому позже я более не видел ублюдка. Кроме того дня на торгах. Будь у него больше кафоликона, то он также попытался бы меня выкупить, но он знал, что не победит, поэтому даже не пробовал.
Для чего Сицилии потребовалось встречаться с Дэрилом?
Тогда я не знал ответа на этот вопрос, но узнал позже.
– Где Сицилия?
– Не знаю… Правда, клянусь собственной жизнью, Ашер, не знаю…
Он продолжил умолять и уверять, что не знает так убедительно, что я ему поверил. Правда, это всё равно ничего для Князя не изменило.
Я встал со стула и медленно приблизился к нему, присев на корточки и развязав одну из его рук.
– Знаешь, за столько лет ношения формы ликторов я отвык от многих вещей, – заговорил тихо с ним, беря один из пальцев в свои руки и начав его сжимать, внимательно наблюдая за каждым изменением в нем. – Например, я не привык касаться кого-то без перчаток. Я даже трахался в большинстве случаев в форме, избегая любых прикосновений, словно они яд. – Он завопил, а капли пота стекли по его лицу, когда я раскрошил ему кость фаланги пальца. Взял другой палец. – Поэтому сейчас я ко всему этому… к обычным прикосновениям заново привыкаю. Правда, как видишь, не очень выходит, – на этот раз просто дернул палец на себя, чувствуя щелчок и то, как кость оторвалась от другой кости. Третий палец. – И видишь мои шрамы? Да, да, вот эти, – взгляд Князя упал на мои руки, – иногда они болят, словно руки без перчаток не могут нормально функционировать. – Этот выкрутил, когда Князь начал умолять меня остановиться. Четвертый. – Возможно, это психологическая травма или последствия физической раны. Не знаю, да и наплевать мне честно. Если что я всегда могу надеть перчатки, вернуть их, что не скажешь о твоих конечностях.
Мои губы растянулись в улыбку, и я встал, опуская его руку, наблюдая за тем, как слезы мужчины перемешались вместе со слюнями и соплями.
Я протянул руку и схватил его за горло, смотря на то, как зрачок начал расширяться. В глазах появилось отчаяние, паника и понимание того, что последует дальше.
Из его горла вырвались хрипы, когда я едва склонил голову набок, продолжая всё также внимательно смотреть.
– Знаешь, почему-то многие думают, что я не рассчитываю силу, что убиваю с одного удара, а дальше просто наслаждаюсь, продолжая бесцельно бить. Вероятно, ты также задавался подобными вопросами. Так вот, – сосуды в его глазах лопнули и кровавым цветом заволокли белок, – перед твоей смертью я открою тебе секрет. Я всегда рассчитываю свою силу, каждый удар, какой бы не совершал. Иногда просто убиваю с первого раза, теряя всякий интерес, а иногда… как сейчас, наслаждаюсь и не тороплюсь.