За несколько месяцев Финн превратился из мальчика в мужчину. Его двухметровое тело было сплошными мускулами, а его улыбка с ямочками на щеках заставляла мое сердце трепетать.
— Эй, — прошептал он.
— Привет, — сказала я, потягиваясь.
Он подошел к краю кровати и сел рядом со мной.
— Как ты себя чувствуешь?
— Лучше. Спасибо, что дал мне отдохнуть, — улыбнулась я. — А тебе удалось отдохнуть?
— Да. Я немного вздремнул. Этого было достаточно.
— Каков наш план по отъезду? У них нет транспорта.
— Марко и Паркер придумали гениальную идею, и пока вы, дамы, спали, мы сделали импровизированные сани. У нас должно получиться прикрепить их к задней части мотоцикла. Мы не сможем двигаться так же быстро, но это спасет наши ноги.
— У нас хватит бензина, чтобы добраться до места?
— Должно хватить, если только у нас не будет утечки в бензобаке. Будем надеяться, что этого не случится.
Я кивнула и поняла, что должна рассказать ему о своем последнем разговоре.
— Я говорила с доктором Саймоном.
Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, о чем я говорю, а затем его глаза округлились.
— Правда? Что он сказал?
— Они благополучно добрались до бункера.
Он посмотрел мне в глаза, и я поняла, что он считывает меня.
— А что плохого произошло в результате вашего обсуждения?
Я рассказала ему о том, что доктор Саймон не был похож на самого себя во время разговора.
— Похоже, его могли принудить. Нам надо держать ухо востро. Я сразу понял, что ты чем-то обеспокоена.
Я покачала головой.
— Ты, кажется, всегда все знаешь до того, как я успеваю тебе сказать. Ты уверен, что не прячешь в себе какую-то скрытую силу?
— Нет, твои глаза выдают мне твои секреты. И единственная сила, которой я обладаю, проистекает из многих лет тяжелой работы и генетики.
Он напряг свой впечатляющий бицепс, и ткань его рукавов натянулась.
— Ты идеален, — пробормотала я, желая прикоснуться к его мягкой коже.
— Это ты идеальна.
Он наклонился ближе, его пальцы прошлись по моей челюсти, остановились на моем подбородке и мягко приподняли мою голову, после чего он приблизил свои губы к моим губам. Он излучал страсть. Его язык скользнул внутрь, и начал погружаться все глубже, заставляя мои внутренности воспламениться.
Каждый раз, когда он целовал меня, мне становилось все труднее и труднее сдерживаться. Боже, я хотела его. Каждый сантиметр его сексуального тела.
Я провела руками по напряженным мышцам его спины, и он улыбнулся мне в губы.
— Нам придется начать с этого места попозже. На самом деле я пришел сюда, чтобы сообщить тебе, что нам нужно собирать вещи и готовиться к отъезду.
Я ответила ему драматичным вздохом.
— Я не могу дождаться, когда мы сможем остаться наедине, и когда я полностью приду в себя и не буду накачана лекарствами.
Его губы снова прижались к моим, а его руки обхватили меня сзади.
— Ты не представляешь, как трудно мне сейчас сдерживать себя. Мне до боли хочется сорвать с тебя эту чертову одежду и почувствовать тебя своей кожей.
Я рассмеялась. Финн никогда раньше так со мной не разговаривал, но мне это нравилось. Когда я знала, что он хотел меня так же сильно, как я хотела его, это заводило меня еще больше. Тринадцать лет дружбы сформировали нас и сделали наши отношения нерушимыми. Это было самое сильное чувство, которое я когда-либо испытывала.
Собрав вещи, мы все встретились у задней двери. Финн и Паркер осмотрели улицу, чтобы убедиться, что там безопасно и нет никого живого, пока остальные из нас загружали мотоцикл. Самодельные сани сзади него выглядели достаточно прочными, чтобы вместить наших новых друзей-путешественников. И они находились не очень высоко над землей, так что если бы они упали, то, скорее всего, не пострадали бы.
Когда они вернулись и сообщили, что все чисто, мы запрыгнули на наше средство передвижения, и Финн завел мотоцикл. Солнце садилось, и все вокруг нас было тихо. Мы ехали несколько часов, а потом остановились. Финн время от времени останавливался по пути, чтобы мы могли размяться и добавить бензина по мере необходимости. Он заканчивался быстрее, чем мы ожидали. Мотоцикл был явно перегружен из-за лишнего веса, но, как и сказал Финн, это было намного лучше, чем идти пешком.
Ночь все тянулась, и мои веки стали тяжелыми, как вдруг я заметила что-то впереди.