— Ты уже был здесь? — спросила я Финна.
— Нет, я не заходил так далеко.
Финн встал передо мной и вытащил пистолет из-за пояса брюк. Он повернул ручку и толкнул дверь. Как только он это сделал, зажегся свет, и в комнату ворвался Мидас.
Переступив порог, мы оказались в своего рода саду. В комнате росла трава, цветы и несколько деревьев, но это был не совсем традиционный сад. В задней части комнаты можно было разглядеть два надгробия. Мидас подбежал к одному из них, остановился и заскулил. Затем он упал на живот, положил голову между лапами и уставился на надгробие.
Финн толкнул меня локтем.
— Что думаешь?
Я пожала плечами. Единственный способ узнать это — проверить. Я подошла к Мидасу, села рядом с ним и потрепала его голову. На надгробии было написано:
ПОКОЙСЯ С МИРОМ, НАША ДОРОГАЯ АФИНА.
БОГИНЯ И МУДРАЯ СОБАКА.
МАТЬ МИДАСА.
— Финн, это его мать.
Я медленно погладила Мидаса по спине.
— Мне очень жаль, мальчик. Ты, должно быть, ужасно по ней скучаешь.
Он гавкнул один раз, и я была уверена, что это он так отвечал мне.
— А это ребенок. Натаниэль Брук, — Финн сделал паузу, а затем прочел:
«Я совсем недолго держал твою крошечную ручку в своей, я так и не смог сказать тебе «Привет», и только Бог ведает почему. Спи сладко, наше дорогое дитя. Пока мы не встретимся снова».
— Похоже, он был мертворожденным, — выдохнула я, мое сердце заболело. — Представляешь?
— Мне неприятно это говорить, но, наверное, это к лучшему. Посмотри, что пришлось бы вынести этому ребенку. Скорее всего, он не пережил бы эвакуацию из этого места.
— О, Финн.
Меня охватила глубокая печаль. Я не могла себе представить, каково это — чувствовать, как внутри тебя растет жизнь, но так и не взглянуть своему ребенку в глаза.
Финн наклонился и обнял меня, притянув ближе. Он качал меня взад и вперед, пока я не нарушила тишину.
— Как ты думаешь, наступит ли когда-нибудь день, когда дети снова будут жить в безопасности?
— Наступит, — тихо ответил он. — Именно поэтому мы отправились на эти поиски. Чтобы найти место, где мы сможем поселиться, где наши дети смогут играть и расти под этим огромным небом.
Я села на пятки и вытерла слезы, мое сердце было готово разорваться.
— Ты хочешь детей?
— Не сейчас, но, в конце концов, да. Я бы хотел, чтобы несколько маленьких Армстронгов бегали вокруг.
— Но что, если сыворотка — инъекции, которые они мне делали…что, если я не смогу иметь детей?
Его руки крепко обхватили моё лицо, заставив меня посмотреть на него; его глаза, были наполнены такой любовью и теплом.
— Я буду любить тебя, несмотря ни на что. Будут ли у нас дети, или нет, я никогда не перестану любить тебя.
— Я не знаю, что я сделала, чтобы заслужить тебя, но я каждый день благодарна тебе за то, что ты есть в моей жизни, — сказала я, уткнувшись лицом ему в грудь.
Мидас гавкнул, напомнив нам, что мы не одни.
— Эй.
Я села и почесала его за ухом.
— Ты голоден?
Он встал на лапы и заскулил.
— Этот пес понимает все, что мы говорим, — сказал Финн.
— Думаю, ты прав.
Я наклонилась и когда оказалась напротив его морды, сказала:
— Мидас, ты меня понимаешь? Гавкни один раз, если «да» и два раза, если «нет».
Он гавкнул один раз, и мы с Финном переглянулись.
— Мидас, тебе делали уколы, чтобы ты стал умнее?
Он гавкнул один раз.
— Ты знаешь, где твоя еда?
Он гавкнул один раз.
— Ты можешь нам показать?
Он еще раз гавкнул и выбежал из комнаты. Мы последовали за ним, пока он не остановился у другой двери. Финн открыл ее и обнаружил небольшую кладовку. Мидас проскользнул мимо него и через несколько секунд вышел с пакетом собачьего корма в зубах.
— Святое дерьмо, какая потрясающая собака!
— Мы должны взять его с собой, Финн. Мы не можем оставить его здесь.
— Эби, как мы можем заботиться о собаке, когда мы с трудом можем сохранить себе жизнь?
Я взглянула на Мидаса.
— Я не думаю, что нам придется беспокоиться о нем. Я верю, что этот пёс намного умнее, чем мы думаем, и мне кажется, он нас еще удивит. Кроме того, он умрет, если мы его бросим. Если он пойдет с нами это, по крайней мере, даст ему шанс.
Мидас еще раз гавкнул и бешено завилял хвостом.
Финн пожал плечами.
— Ладно. Если ты счастлива, то и я тоже счастлив.
— Эй, ребята, где вы? — голос Киану эхом разнесся по коридору.
— Мы здесь, — крикнул Финн.