процесса. Да, работали профессионалы! Есть веские основания полагать, что
ведущая роль в организации событий 9 января принадлежит серому кардиналу
русской политики Сергею Юльевичу Витте, верному проводнику губительного для
России либерального экономического курса. Губительным тот курс был по причине
особенностей финансовой системы. Отставание промышленности России от
европейских держав во второй половине XIX столетия стало нарастать угрожающими
темпами и, прежде всего, оно проявлялось в технологической отсталости.
Технологии можно было купить, но для этого не было денег. Оставался, как
казалось, единственный выход - привлекать иностранные инвестиции. На Западе
тогда наблюдался переизбыток свободного капитала, а норма прибыли была очень
низкой. Но делать инвестиции в Россию было нереально, так как ее финансовая
система была слабо интегрирована в мировую. Проще говоря, вложить в русскую
промышленность марки, франки и фунты можно было легко, но прибыль, полученную
в рублях, вывезти из России нереально из-за неконвертируемости национальной
валюты. В этом случае можно было бы, конечно, купить на полученные рубли сырье
и вывезти его за границу, где продать за фунты и франки. Но, во-первых, кроме
хлеба с нефтью и вывозить-то было особо нечего, а во-вторых, даже этой
нехитрой схеме мешала реализоваться русская таможенная политика и инфляция.
Скажем, стоило только царскому правительству путем усиленной эмиссии
"опустить" рубль, как это обесценивало сделанные иностранцами инвестиции.
Поэтому непременным условием прихода инвестиций в Россию было взятие
иностранцами под контроль русской финансовой системы. Для этого они неустанно
в течение десятилетий подталкивали русские власти к проведению реформ. Правда,
с этим возникали кое-какие сложности, так как Александр II и Александр III не
очень горели желанием плясать под дудку забугорных банкиров. Пядь за пядью они
сдавали позиции, пока безвольный Николай II не капитулировал в 1897 г. перед
западным капиталом полностью и безоговорочно. Да, инвестиционный бум в России
действительно имел место быть, но в результате его не только ключевые отрасли
промышленности, но даже хлеботорговля перешли под контроль французского,
немецкого, английского и бельгийского капитала. Битва за русский рынок была
нешуточной, поскольку доходность капитала по акциям в 10, а то и 20 раз
превышала средние показатели по Западной Европе. Но каким бы мощным потоком не
текли в Россию из Европы фунты, франки и марки, обратный поток золота был куда
более значительным. Просто акционерные компании конвертировали свою прибыль в
золото и вывозили его за рубеж. В этой ситуации царское правительство
вынуждено было брать золото в кредит, но через некоторое время оно благодаря
свободной конвертируемости рубля вновь утекало к прежним хозяевам, и русские
вновь вынуждены были его занимать.
В 1900 г. доля иностранных владельцев составляла: 70% в горной промышленности;
72% в машиностроении и металлообработке; 31% - в химической промышленности; 14
металлургических заводов Юга из 18 были иностранными. Нефтяная отрасль почти
полностью контролировалась иностранной буржуазией. То, чем зарубежные концерны
не владели напрямую, они зачастую контролировали опосредованно, ведь
финансовая система и банки находилась под их управлением. К началу XX века
иностранные вложения составляли 45% всего акционерного капитала. Из них более
половины (54,7 %) - в горной и металлургической промышленности. В итоге сколь
бы бурным ни был рост российской экономики, сливки неизменно доставались
иностранцам, а у России появлялись долговые обязательства, которые
дополнительным бременем ложились на отечественный капитал, не говоря уж о
простом народе. При этом доходы казны неуклонно снижались. Например, в
1884-1891 г.г. среднегодовой вывоз хлеба составил 408 млн. пудов при средней
выручке 333 млн. руб., а в 1893-1897 г.г. вывозя по 509 млн. пудов в год,
удалось выручать в среднем лишь 316 млн. руб.
То, в чьих интересах работала российская экономика, красноречиво говорит такой
факт: в России средневзвешенная стоимость одного пуда керосина (в то время
товар массового спроса) приближалась к 2 рублям, а в Лондоне пуд русского же
керосина стоил 83 копейки. Это тем более поражает, если учесть, что самая
дешевая нефть в мире тогда добывалась как раз на бакинских промыслах.