Морган не сказал бы, что его голова полностью прояснилась, просто туман немного рассеялся, однако разум очистился достаточно, чтобы испытывать смутное беспокойство. Морган не только не мог проанализировать это ощущение, вообще с трудом его распознал.
Всю жизнь он тренировался игнорировать страх, переключаться из тревожного состояния в фазу «бей или беги». Но сейчас Морган боялся, хотя не понимал, чего именно. Может, проклятый туман, чертово отсутствие всех ощущений кроме боли, теперь станет постоянным? Может, ущерб слишком велик и не подлежит исцелению? Или такова новая реальность? Но нет! Морган определенно чувствовал улучшение, хотя, как выяснилось, путь от «при смерти» до «жутко хреново» не такой уж длинный.
Скрывая тревогу, Морган выдавил:
– Привет.
И нахмурился: прозвучало как-то слишком мягко, а голос вышел тонким и слабым.
Янси потянулся к одноразовому стаканчику на столике рядом с кроватью и выяснил: он все еще привязан и чувствует боль, а значит, доза обезболивающих снижена и теперь предстоит самостоятельно как-то справляться с израненным и сшитым заново телом, сопротивляющимся каждому движению. Боль и беспомощность ужасно злили Моргана.
– Снимите… с меня… проклятые… ремни, – прохрипел он. Гнев придал его голосу силу.
Аксель не шелохнулся.
– Опять попытаешься вырвать капельницу?
Искушение было велико, но Морган знал, если попытается, его тут же привяжут снова, а он хотел контролировать свое тело.
– Нет, – неохотно обронил он.
Макнамара проворно развязал его и нажал на кнопку, поднимающую изголовье. С минуту у Моргана кружилась голова, однако он вдохнул поглубже и велел себе держаться и не падать в обморок, как девчонка. Такого позора ему не пережить.
– Можешь отвечать на вопросы? – резко спросил Макнамара.
Времени на любезности он не тратил и даже не стал интересоваться самочувствием Моргана. В ответ тот попытался зло зыркнуть посоловелыми глазами. В основном только потому, что постоянно мучился глубокой и болезненной яростью.
– Спрашивай... – И сделал очередную попытку достать стакан, на сей раз не безуспешную. Он от всей души надеялся, что там есть хоть немного жидкости.
Движение оказалось сродни агонии, будто грудь вскрывают большим мясницким ножом. Морган сжал зубы, но руку не убрал: во-первых, будь он проклят, если сдастся, а во-вторых, и правда мучился жаждой. Кто-нибудь другой подал бы ему чертову воду, но только не Макнамара. Недостаток сострадания Морган оценил по достоинству: хотел справиться самостоятельно. Трясущейся рукой он вцепился в стакан и поднял его. На дне и правда осталось немного воды. Морган высосал ее досуха и неуклюже вернул посуду на столик. К тому времени, как Янси рухнул обратно на подушку, он так вымотался, словно пробежал пару десятков миль.
– Помнишь, что случилось?
– Ага. – Туман в голове все-таки не амнезия.
Макнамара развернул стул и уселся. Он был весьма стройным мужчиной, почти на грани дистрофии, ростом чуть выше среднего, но недостаток роста или мышц никого не вводили в заблуждение. Аксель выглядел напряженным и беспощадным, именно такой парень и должен прикрывать спины ребят из ОпБТ.
– Знаешь, кто тебя подстрелил?
– Нет, – вздохнул Морган. – А ты?
– Русский бандит.
Морган моргнул: он совершенно растерялся – настолько, насколько вообще способен был растеряться. Русский? Да еще и бандит? Какого черта? Морган в жизни не связывался с русскими гангстерами.
– Без балды?
– Без балды.
– Не знаю никого… из русской мафии. – Он хотел заикнуться, что вообще не знает ни одного русского, но припомнил, что с некоторыми все же знаком. Правда мафиози в их число не входили. – Как его зовут?
– Альберт Рыков. Звали. Он мертв.
«Отлично», – подумал Морган. Он был не слишком склонен прощать людей, которые в него стреляли. Точнее, совсем не склонен.
– Никогда о нем не слышал. – И апатично продолжил: – Может, он не за мной охотился?
– За тобой, – уверенно возразил Аксель, явно не допуская и тени сомнений.
– С чего бы русской мафии брать меня на прицел?
Какая-то бессмыслица. Морган провел рукой по лицу. Борода кололась, хотя он смутно припоминал, что время от времени его брил кто-то из медсестер. Кажется… Вдруг он увидел свою ладонь и потрясенно на нее уставился: такой тонкой, едва ли не просвечивающей выглядела кисть. Совсем чужеродной, пусть и росла прямо из его руки. Вообще-то, та тоже смотрелась ужасно тощей.
О чем бишь они там трепались? Ах, да, о русских.
– Они в тебя и не целились. Рыков состоял в банде, однако, похоже, действовал независимо. Его нанял кто-то со стороны.
Что ж, в таком случае варианты неисчислимы. Морган все еще не придумал, с чего бы кому-то желать его смерти, так что теоретически в игре оставалось все население планеты.
– Давай шаг за шагом пройдемся по всем событиям после твоего возвращения на родину, – изрек Аксель и с этими словами откинулся назад, скрестив руки на груди.
– Я принял рапорты. – Морган понимал, что это и так известно, потому что все документы уже передали Акселю. – Заморил червячка в «Макдаке», поехал домой, принял душ и пошел спать. Проспал двадцать четыре часа. Потом разобрал снаряжение, пробежался по темноте, вернулся домой и опять уснул.
Короткие комментарии то и дело прерывались паузами, чтобы перевести дыхание.
– В «Макдональдсе» ничего не случилось? Или во время пробежки? С кем ты говорил?
– Нет, нет и ни с кем. Только с кассиром «Макавто», он выдал мой заказ из окошка.
– Ты его знаешь?
– Нет, это был просто подросток.
– Заметил что-нибудь внутри кафе?
– Нет. – В этом Морган был уверен на все сто, потому что помнил, как его немного обеспокоил ограниченный обзор.
После миссий всегда требовалось время выйти из боевого режима и расслабиться.
– Что потом?
Морган вздохнул, стараясь разжечь в себе стремительно угасающую энергию, хоть ее и так оставалось немного. Он ужасно ослаб и не узнавал свое тело, а из-за этого ощущал несколько большую оторванность от реальности, чем можно объяснить болеутоляющими.
– Я проснулся и решил порыбачить. Позвонил Кодаку, но тот оказался чем-то занят, так что я отправился в одиночку.
Аксель кивнул. Морган понял, что ему уже и об этом известно, как и о рапортах.
– Ты с кем-нибудь виделся?
– С конгрессвумен Кингсли и с ее мужем. Встретил их на реке.
– С кем они были?
– Ни с кем, сами по себе.
– С кем еще ты говорил?
– Я не разговаривал… – Внезапно его ударило воспоминание. – Поздоровался с Броли, владельцем причала.
Аксель мастерски считывал малейшие изменения мимики.
– И?..
Пока Морган не услышал это «и», то и не догадывался, что есть нечто еще…
Он набрал побольше воздуха и прерывисто выдохнул, грудь так и резало от боли.
– Может, это просто совпадение, но сразу после нашего разговора он кому-то звонил.
– И как быстро это случилось?
– Да прямо сразу же.
– Мобильник?
Воспользуйся Броли мобильником, Аксель мог бы по времени звонка и вышкам сотовых операторов вычислить абонента.
– Нет. – Морган отчетливо помнил старомодный телефон со шнуром, которым пользовался Броли. – Проводная наземная линия.
– Вот дерьмо!
Слова Мака отдавали разочарованием. Получить информацию было все еще возможно, но для этого требовался ордер. Высокие технологии позволили бы отряду обойти этот пустяк.
Ладно, телефонный звонок имел место, но Янси все никак не мог перестать думать, откуда Броли узнал его домашний адрес и, что еще важнее, зачем ему наводить на Моргана убийцу.
Допрос и попытки сесть донельзя вымотали Моргана, сил больше не осталось.
– Мотива нет, – пробормотал он, роняя голову на подушку.
Глаза сами собой закрылись, Морган с трудом пытался открыть их снова.
– Что? – требовательно переспросил Аксель.
Морган сосредоточился и старательно восстановил ход мыслей.
– У Броли нет мотива, – наконец сообщил он. Или подумал, что сообщил.