— Я и без тебя знаю, что Войд каким-то образом связан с проклятием бессмертия, но он точно не его создатель. Я слышала его недоумение, когда мы обсуждали его, и оно было искренним — он не знает, каким образом оно появилось на свет. Но твои слова не лишены смысла, Андромеда, и я обязательно разберусь с этим… после конца всего.
— Войд бы не поступил во вред тебе, Зола! — встав против Андромеды, не согласилась Лулу. — Я хорошо его знаю, и мы много говорили, даже когда тебя не было. Войд не из тех, кто захотел бы навредить тебе. Он скорее собой пожертвует, чем навредит тебе!
— И это я тоже приму к сведению, — погладив Лулу по голове, сказала Девятая. — Куда больше волнует меня другой вопрос: где мы сейчас? Куда все подевалось?
Осматриваясь вокруг, Андромеда топнула ногой, пытаясь сосредоточиться. Да, это место определенно было ей знакомо, что странно, ведь они отправились сюда ради Лулу и Девятой, а не ради него. Но, судя по всему, избежать и своего влияние никак не получится, даже если ты пытаешься быть лишь наблюдателем процесса, а не участником. Здесь… здесь Андромеда чуть не отправилась в мир мертвых, шагнув на другую сторону Астрала, и здесь же она сразилась с сущностью самого Пожирателя. Со своим кошмаром.
Небо, и вода, в которой отражалось это самое небо, не забывая о звездах — вот и все, что было в этом месте. Ни обрыва в пустоту, ни врат мертвых, которые Андромеда видела до этого, здесь не было. Возможно, она поспешила с выводами, и к ее сновидению это место не имеет отношения. И все же что-то было здесь странное… подозрительно схожее.
Андромеда не могла себе позволить расплыться в сомнениях, ведь сейчас она была их проводником. Если она потеряет себя, то наверняка и Девятая не сможет выбраться.
— Это место, где заканчивается мир сновидений и начинается мир мертвых, — повернувшись обратно к тем двум, заключила Андромеда. — Место, где прощаются.
Она не знала этого наверняка, но именно это предположение было близко ее душе.
— Что-то странное тянет меня вперед… — отпустив Девятую, Лулу взглянула в бесконечную даль, где ее ожидало нечто. — Наверное, Андромеда и впрямь права.
— Ты вернулась из этого места, правильно? — обращаясь к Андромеде, спросила Девятая. — Есть ли шанс, что Лулу тоже вернется?
Взгляд Андромеды остановился на Лулу. Может, время пришло? Она мечтала об этом с самого начала. Сказать по правде, ради этого она все это и затеяла: узнав секреты Астрала, Андромеда хотела возвращать пострадавших к жизни. Она хотела оживить всех тех, кто в принципе не заслуживал смерти.
— Воскрешение принесет миру страдания… — взглянув на Андромеду через плечо, осуждающе сказала Лулу. — Даже такая глупышка, как я, прекрасно понимает это. Я хотела бы пожить еще немного, но я понимаю, что такова моя судьба, — умереть рано.
— Нет никакой «судьбы», Лулу, — Девятая коснулась ее плеча, повернув к себе. — Миру оно может и принесет, но я была бы очень счастлива, если бы ты… вернулась сейчас.
— Для меня ты целый мир, Зола, но для тебя я лишь мимолетное событие… — коснувшись ее руки, ответила Лулу. — Я всего лишь смертная, которой никогда не дотянуться до…
— Это неправда, — сжав ее плечо, будто принуждая замолчать, прошипела Девятая. — Ложь.
Не сдержавшись, Девятая обняла Лулу так, как она еще никогда ее не обнимала. Эти объятия были полны боли и печали, потому что они обе понимали, что это их конец.
Лулу не изменила Девятую на корню, не поменяла ее взгляды на жизнь… да она и не пыталась. Не пыталась, потому что она нравится ей такой, какая она есть, и другая ей не нужна. Девятая всегда была жестока со всеми остальными, но к Лулу она оставалась мила, и из-за этого она всегда чувствовала себя особенной, будто само божество обратило на нее внимание. В каком-то смысле, она и была для нее божеством, ведь если бы не Девятая, то спасения Лулу точно было бы не видать.
Когда ты живешь достаточно долго, твои чувства начинают притупляться. Ты пробовал все, и в твоей жизни становится все меньше вещей, которые могут принести тебе эмоции. Поцелуи — одна из тех вещей, что приносит Девятой удовольствие, но они больше не ассоциируются у нее с любовью, с близкими чувствами. После всего, она использует их лишь для того, чтобы в принципе что-то почувствовать, но в случае с Лулу, в случае, когда она обнимает ее… да, это все еще можно назвать «любовью».