Хрустнув пару раз суставами, я наконец решился.
— Керст’н слуш’т. — В телефоне захрустело. Видать, Дюлле грызла что-то. У нас как раз занятия закончились.
— Привет! — вежливо поздоровался я. — Это Ноа.
— О! — У нее что-то загрохотало и посыпалось. Я даже перепугался. Грузовик ее там сбил, что ли, на переходе?
— Ты там в порядке?
— А… Я… Да! — прозвучало сначала отдаленно и глухо, а потом так звонко и прямо в динамик, что я вздрогнул и отвел телефон от уха. — А ты как? Чего прямо с датского ушел? Датчанка тебе теперь голову откусит. Ты же знаешь, она настоящий Шрек. «Есть только я и мое болото».
К этому вопросу я был готов.
— Да мне как-то нехорошо стало. Так что я поболею пару дней.
Дюлле вздохнула сочувственно.
— Это снова из-за мамы, да?
— Да нет, так… Наверное, грипп. Слушай, Керстин… — я сделал глубокий вдох, набираясь мужества, — мне нужна твоя помощь.
— Помощь? — удивленно повторила Дюлле. Еще бы, когда я кого просил о помощи? Особенно девчонку. — Ну… — В телефоне зашуршало, послышались чьи-то отдаленные голоса.
— Ты там с кем-то? — спросил я упавшим голосом. — Ладно, если тебе неудобно…
— Удобно-удобно! — выпалила Дюлле с энтузиазмом. — А что делать-то? Если тебе панадол нужен или спрей от насморка…
— У меня есть, — быстро вставил я. — Не в этом дело. Просто… — Я нервно щелкнул костяшками. — Понимаешь, я мамину машину хочу продать. Деньги нужны позарез. В общем, договорился с одним автосалоном в Эсбьерге. Надо «фольксваген» туда отогнать, но… Сама знаешь, я без прав. Вот и подумал: может, ты?..
— Ах, это… — протянула Дюлле. — А тебе когда надо?
— Сегодня, — твердо сказал я. — Как можно скорее, пока они не закрылись.
В трубке немного помолчали, слышалось только неровное дыхание и звуки улицы — видно, Керстин разговаривала со мной на ходу.
— А… ты тоже поедешь? — спросила она неуверенно. — У тебя же грипп.
Я мысленно проорал: «Йес!» — и расплылся в улыбке.
— Конечно, поеду! Мне уже лучше. Так я тебя жду?
— Ладно. — В голосе Дюлле послышалось воодушевление. — Буду примерно через… минут тридцать — сорок. Ок?
— Ок.
Я отключился и подпрыгнул на месте, сделав «козлика». Хрен теперь Питер ко мне прикопается. За рулем-то его родная дочка сидеть будет! Главное, чтобы она ничего не заподозрила. А то еще станет отговаривать или помогать откажется. Знаю я этих женщин, вечно они считают, что умнее тебя, и все пытаются за тебя решать.
12
Поднявшийся с утра ветер все крепчал и грозил к завтрашнему дню перерасти в настоящий шторм. Достаточно мощный, чтобы пристань полностью затопило и отменили паромное сообщение с Эсбьергом. Так что намылился я с острова очень вовремя.
— Привет, Ноа! — крикнул Питер, перекрывая шум захлестывающих волнорез волн. Он привычно помахал мне, пропуская на борт «Меньи» в середине короткой цепочки машин. Ветер запустил пальцы в его медные волосы, слегка приплюснутый нос и уши покраснели.
— Езжай аккуратно, малыш. — Он подмигнул дочери, щеки которой мгновенно сравнялись цветом с исхлестанными ветром ушами отца.
Видно, Керстин уже сказала Питеру о моих планах на «фольксваген», когда переправлялась на Фанё. Больше всего я теперь боялся расспросов о продаже машины и моем самочувствии. Вдруг запутаюсь во вранье и меня выведут на чистую воду? Так что, как только мы заехали на грузовую палубу, я пробормотал что-то насчет тошноты и качки и слинял в туалет. Половину двенадцатиминутного путешествия отсиживался там, половину — на самом дальнем ряде кресел, скрючившись и натянув на голову капюшон. Дюлле нервно кусала губы и осторожно гладила меня по спине, будто больного кота.
К машине мы спустились, когда паром уже причаливал. Пандус как раз открыли, и тут на нас с новой яростью накинулся ветер, бросая в лицо мелкие соленые брызги. С кого-то из туристов на сходнях сорвало плохо завязанный шарф. Махнув полосатым хвостом, он полетел наперегонки с любопытными чайками и исчез в волнах.
— Шарф за бортом! — весело крикнули с верхней палубы.
Залаяла лохматая собака на причале, подпрыгивая и чуть не вырывая из рук хозяина поводок. На спине псины смешно раздувало шерсть.