— Я тебя обожаю… — Сашка подбежала, обвила меня руками и крепко поцеловала. — Ты самый лучший. Вот!
— Правда? Тогда, может, я заслужил чашечку кофе? А то эта инопланетная бурда что-то совсем не бодрит. И я вот-вот вырублюсь.
— Конечно! Сейчас сделаю… — метнулась к кухне Сашка. — Может, бутербродов еще сделать?
— Нет, спасибо. Хантеры накормили меня от пуза. Вот только ламга никуда не годится.
— Ламга? — гремя посудой, переспросила Сашка.
Ленка тоже взглянула с любопытством, но, видимо, еще ощущалася себя немного сковано и промолчала.
— Напиток такой. Больше всего подслащенное молоко напоминает. Короче, не наше пойло.
— Понятно… Так тебя, значит, там поили и кормили?
— А я о чем?
— Просто странно… Ты уходил с таким выражением лица… да и прошлой ночью… В общем, я думала, что больше не увижу тебя. Что ты опять сражаться идешь… А ты, оказывается, на званом пиру был?
Сашка вернулась, неся большую кружку свежесваренного кофе, источающего умопомрачительные запахи на всю комнату.
— Так получилось… — пожал я плечами, принимая божественный нектар. — Кстати. Ты бы подлечила подругу. Вдруг, зайдет кто, а она тут фонарями отсвечивает. Еще подумают, что я вас бью.
— Самый умный? — нахохлился Воробушек. — Пробовала я. Не действует.
— Это потому что она из группы вышла, — объяснил я между двумя глотками. — Попробуй теперь…
Сашка кивнула, подошла к Ленке и положила ей руки на плечи. Какое-то время никаких заметных изменений не происходило, а потом бледные щечки Лисы начали розоветь, а синяки — светлеть.
— Действует… — пробормотала блондинка. Сидя с закрытыми глазами. — Боже. Как хорошо… А то я уже какой-то старой развалиной чувствовала. Словно из меня разом литра два крови выкачали. Ммм… Только чешется теперь везде…
— О крови забудьте… Все за… — договорить не дало фырканье мотора. — Это еще кто?
Я встал и подошел к окну. Во двор величаво въезжал огромный внедорожник. Я даже марки такой не знал. Нечто среднее между лимузином и минивеном. Одним только видом давая понять, что едет в нем серьезная персона. Очень серьезная…
Машина эдаким бегемотом ввалилась на стоянку перед домом, занимая места даже больше, чем орбитальный челнок Хантеров. Остановилась. Дверца салона открылась, и из нее вышел… Северов. И не в форме полицмейстера, а в дорогом, стильном костюме песочного цвета.
— У нас гости, девочки.
— Ух, ты… Давно не виделись, — фыркнула Сашка, взглянув в окно. — Какой важный. Прям, индюк… Того глядишь и лопнет, от чувства собственного достоинства.
— Да, ладно тебе… — чмокнул я ее в щечку. — Из всех тех, с кем довелось общаться последнее время, он самый адекватный. И — полезный…
— Привет, честной компании! — несмотря на показную вальяжность во дворе, Северов не изменил привычке, ввалился в комнату так, словно намеревался как минимум тушить пожар. — Вижу, вся команда в сборе? Ну и хорошо…
— Спасибо, — первой отозвалась Ленка.
— Пустяк, — отмахнулся полицмейстер. — Жаль, мне поздно доложили о настоящем состоянии дел. Можно было бы всего этого избежать. Хотя, если судить по твоему цветущему виду, все эти страсти были в значительной степени преувеличены?
— Увы, нет… — отвела взгляд Лиса. — Но хватит обо мне. Я вижу, в вашей жизни тоже произошли значительные изменения, господин полицмейстер? Был старый служака, а сейчас — солидный, знающий себе цену господин.
— О, да! — разгладил коротко подстриженные усы Северов. — Позвольте представиться! Действительный статский советник Северов. Он же — глава службы безопасности края… И все это благодаря моему другу Леониду. Очень уж вовремя он нашел те деньги и поделился со мной архиважной информацией. Я бы сказал — уникальной. Ну, а дальше — дело техники. И, заметьте, никакого мошенничества. Всего лишь правильно сделанные инвестиции. Но и я своих друзей не забываю. Вот…
Северов подошел к столу и жестом фокусника выложил на него три небольших, продолговатых свертка. Потом сделал театральную паузу, сунул руку в нагрудный карман и выудил оттуда три пластиковых жетона.
— И что это? — на правах командира и старейшины спросил я.
— А вы посмотрите.
Сашка оказалась самой расторопной, или — любопытной. Миг, и ближайший сверток был распакован. А в ее руках оказалось два твердых прямоугольника, четыре на десять сантиметров, обтянутые серебристой тканью, с широкой черной полоской посредине.