***
Среднего роста молодая женщина изогнулась, как может изгибаться только дикая кошка, отпрыгнула в сторону, вызывая на лице зазнавшегося французского фельдмаршала глубокое изумление, и улыбнулась, ядовито, насмешливо, строптиво. - Какой же дурой я была! - горячо воскликнула она. - Да вы все и яйца выеденного не стоите! Жалкие, никому не нужные! - Сударыня, - оторопело произнёс фельдмаршал, - представьтесь, пожалуйста. - Представиться? Кому? Тебе? - женщина криво улыбнулась. - Не сегодня. - И не завтра, - неожиданно подхватил женский голос. Француз повернул голову на звук и восхищённо приоткрыл аккуратный рот. Недалеко от него стояла ещё одна женщина, стройная, с длинными тёмно-зелёными волосами и красивая. - Позвольте... - с восторженным придыханием, сказал фельдмаршал, - мне... - Кончай его, - сухо приказала Синистра и Наташа, та самая Наташа Ростова, робкая, убитая горем, а оттого набожная, улыбнулась голодным волчьим оскалом и, в секунду оказавшись за спиной француза, с мерзким чавканьем пронзила его японской катаной. Фельдмаршал рвано вдохнул, захрипел, как обычно хрипят умирающие люди, и без сил свалился на землю. Синистра удовлетворённо кивнула, Наташа холодно и страшно засмеялась. - Из дрянного места я тебя вытащила, - хмыкнула Аалроог. - Дерьма куски, - с отвращением отозвалась Ростова, косясь на мёртвого фельдмаршала. Спустя пару секунд шаапиты исчезли, как исчезает солнце за хмурыми иссиня-чёрными тучами.
***
Через три месяца Пьер Безухов вернулся в имение Болконской и князя Николая. Он был бледен, нездоров и периодически вздрагивал. Княжна Марья обеспокоенно расспрашивала его о путешествии, о Наташе, но граф молчал и в его молчании она улавливала ужас. Ужас такого знания, от которого Пьер обязательно избавился, если бы мог. - Пьер, - тихо позвала Болконская, - скажите что-нибудь, что угодно. - Наташа... - с нервным придыханием начал Пьер и запнулся, но, взяв себя в руки, всё-таки продолжил: - мертва. Княжна Марья ахнула, побледнела и низко склонила голову. Спустя несколько минут она совладала со своими эмоциями, выпрямилась и вопросительно посмотрела на Безухова. - Вы видели её... - Болконская не решалась продолжить, но Пьер резко кивнул, освобождая её от борьбы с самой собой. - Что ж... я чувствовала. - Я ещё заеду к вам, княжна, - пообещал Пьер, поднимаясь. - Я всегда вам рада, - Болконская поднялась следом. Пьер улыбнулся, но блёкло и ненатурально, поклонился и ушёл. - Умерла? - с недоверием спросил женский голос, знакомый Болконской, а потом громко и надрывно расхохотался. - Да я только жить начала! - Наташа... - с ужасом прошептала княжна Марья, - ты ли это, Наташа? Наташенька! - Шаапит, - резко отрезала Ростова. - И я пришла за тобой.