Принесли вино, Дерек заказал ужин, и Джин всеми силами постаралась расслабиться. С бокалом белого калифорнийского в руке сделать это оказалось намного проще, и она решила, что пришла пора Дереку ответить на кое-какие вопросы.
— Ты ведь не американец? — наконец довольно дерзко спросила она, и длинные, почти девичьи ресницы Дерека опустились, затеняя глаза.
— Почему ты так решила?
— Из-за акцента.
Дерек блеснул ослепительно белыми зубами.
— Ты меня ранила в самое сердце, — сообщил он с глубокой печалью в голосе, хотя озорная усмешка намекала, что он опять дразнит Джин. — Я-то полагал, что хорошо говорю по-английски.
— Так оно и есть, — поспешно заверила его Джин. — Просто иногда… — Она осеклась и совсем потеряла боевой пыл. — Извини. Это же совершенно не мое дело.
— Отчего же? — Дерек так пристально смотрел на ее губы, что Джин опять охватила паника. — Я и не собирался что-то скрывать. Мой дом в Греции, а среди моих предков и по отцу, и по матери — греки и англичане.
— Вот как… — Джин нервно глотнула вина и безрассудно добавила: — Я тоже лечу в Грецию. Завтра.
— Отдыхать?
Джин сожалела, что проговорилась. Ну да теперь поздно, так что…
— Да, — подтвердила она без особой охоты. И, чтобы Дерек не решил, будто она из тех жалких неудачниц, что всегда отдыхают в одиночку, торопливо добавила: — Погощу у родственников. Никогда не была в Греции.
— Тебе там понравится, — заверил Дерек, когда официант принес им первые блюда. — Много солнца, теплое море и изобилие лучших в мире морепродуктов.
Джин улыбнулась, зачерпнув ложком суп из спаржи.
— Стало быть, вегетарианцам там не место, — вполголоса заметила она.
— Не место. — В глазах Дерека плясали веселые искорки. — По-твоему, я предвзят?
— А разве нет?
— Честно говоря, да. — Он подцепил вилкой изрядную порцию салата. — Признаюсь, ни в каком другом месте я просто не смог бы жить.
— А в Нью-Йорк ты зачем приехал? — спросила Джин, изумляясь тому, с какой легкостью слетел с ее губ этот вопрос. Впрочем, какого черта? Она больше никогда не увидит этого человека, а с ним так легко болтать…
— По делам, — ответил Дерек, ничуть не задетый назойливыми расспросами. — Целую неделю не вылезал из здания фондовой биржи. Знаешь, где это?
— Да, знаю, — ответила Джин, кроша в пальцах булочку, — но никогда не была, хотя, говорят, там есть специальная галерея для туристов. Видишь ли, я живу не в Нью-Йорке, а в Валдизе, это на Аляске. Оттуда нет прямых рейсов в Афины, вот почему я здесь.
Дерек понимающе кивнул.
— Стало быть, твой отдых начался на день раньше.
— Можно и так сказать. — Джин вдруг сообразила, что уже доела суп, и на миг опешила от изумления. Болтая с Дереком, она забыла о своих проблемах с аппетитом и теперь сожалела, что не заказала стейк. Отложив ложку, она глотнула вина, прежде чем приступить ко второму блюду. — Суп просто восхитительный.
— Рад, что тебе понравилось.
— Да, очень. — Джин облокотилась о стол и уткнула подбородок в сплетенные пальцы. Потом, досадуя на собственную откровенность, все же добавила: — По правде говоря, в последнее время аппетит у меня был не ахти. С тех пор, как… в общем, когда все это началось.
Дерек окинул ее задумчивым взглядом и вполголоса уточнил:
— Развод?
— Это было так… мерзко, — пробормотала Джин, содрогаясь. Выпитое вино развязало ей язык. — Нам пришлось продать дом в Анкоридже, переехать в другой город. И, поскольку Мэб сейчас в колледже, мне пришлось почти все делать самой.
— Да, это нелегко, — посочувствовал Дерек. — А твой… э-э-э… бывший муж разве не мог помочь?
— Феликс? — Джин скорчила гримаску. — Он блистательно отсутствовал. Отправился в Австралию от греха подальше. Он всегда мечтал путешествовать, и если — то есть когда женится на Эдит, — то, вероятно, подаст прошение о гражданстве.
Дерек нахмурился.
— Чем он, собственно, занимается?
— Занимается? То есть зарабатывает на жизнь? Он пилот. — Джин подавила нервный смешок и добавила: — Неутомимый исследователь и знаток прелестей стюардесс-блондинок…
— Значит, эта женщина… Эдит — стюардесса?
— Угу. — Джин наклонила голову, понимая, что ее понесло, но остановиться уже не могла.— Они… ммм… встретились в Риме, в отеле, где отдыхали их экипажи. По словам Феликса, это была любовь с первого взгляда.
— А ты ему не веришь?
— Отчего же? — Джин подняла голову, с деланно честным видом округлила глаза. — Верю, конечно. Она из тех аппетитных блондиночек, перед которыми, похоже, ни один мужчина не устоит. По крайней мере, мужчина средних лет.
— Я устоял бы, — тотчас сказал Дерек.
Джин смерила его пренебрежительным взглядом.
— Просто ты моложе Феликса. Поживешь — увидишь.
— Это ни к чему. — Дерек смотрел на нее так пристально, что ее бросало в жар. — Я не оставил бы тебя ради крашеной блондинки.
Джин улыбнулась, отчего на ее щеках заиграли ямочки.
— Откуда ты знаешь, что она крашеная?
— Так ведь они все такие. — Дерек подождал, пока официант уберет пустые тарелки, и лишь тогда продолжил: — Безнадежно одинокие женщины, которым не удалось заарканить собственного мужчину, и тогда они похищают чужих.
— Не думаю, что Феликс оказал ей сильное сопротивление, — мрачно заметила Джин.
Дерек пожал плечами.
— Тем более дурак.
Она невольно хихикнула.
— Знаешь, ты здорово повышаешь мою самооценку.
— Да, причем с удовольствием.
— Вот именно. — Лицо ее вдруг порозовело. — Не понимаю только, к чему тебе все это? Зачем я тебе сдалась?
Настала очередь Дерека состроить гримасу.
— Это уже похоже на приступ самокритики, —строго заметил он. — Тебе что, никто не говорил, какая ты привлекательная женщина?
— В последнее время — никто, — призналась Джин.
Дерек подлил вина в ее бокал.
— Хочешь верь, хочешь не верь, но я впервые в жизни пригласил на ужин совершенно незнакомую женщину. Знаю, ты считаешь, что я морочу тебе голову, но это неправда. Я просто искренне наслаждаюсь этим вечером.
— Я тоже. — Джин уткнулась взглядом в бокал, поражаясь собственной смелости. — И я рада, что ты пригласил меня поужинать.
— И я рад, — просто сказал Дерек, поднимая свой бокал. — Так что же, за нас?
— За нас, — послушно повторила Джин, сожалея, что после этого вечера они расстанутся и уже никогда не станут ближе друг другу. Она потягивала вино, остро ощущая на себе неотступный взгляд Дерека.
Второе блюдо оказалось не менее восхитительным, чем первое, хотя, по правде говоря, Джин почти не замечала, что ест. Позднее она смогла вспомнить только, что Дерек дал ей попробовать свой стейк, и то, что они ели, отрезая от одного куска, показалось Джин почти интимным действом. Быть может, потому это воспоминание заглушило все остальные.
Джин знала также, что никогда, ни с одним мужчиной ей не было так легко и радостно. Даже с Феликсом, который неизменно завладевал нитью их разговора и заводил речь о своей работе, о своих проблемах. Оглядываясь назад, Джин вынуждена была признать: хотя она всегда считала, что у них с Феликсом удачный брак, это никогда не было равноправным партнерством в полном смысле этого слова. Многие годы Джин безропотно позволяла Феликсу принимать нее решения за них двоих, а поскольку она почти никогда не возражала, он в конце конкой заключил, что у нее и вовсе нет собственного мнения.
Впрочем, за это Джин вряд ли могла ого винить…
Она отказалась от десерта, и они перешли в комнату отдыха, примыкавшую к ресторанному залу. Их проводили к столику под пальмой, возле которого стояли два удобных кресла и низкий диванчик. Джин предпочла диванчик, надеясь, что Дерек усядется напротив, в одно из кресел.
Как бы не так!
— Ты не против? — спросил он и сел рядом с Джин, при этом задев бедром ее бедро.