— Драться с дубом мы не можем, слишком большая разница в уровнях. Оставаться на месте, это не выход. Здесь пока он нас недостаёт, но не можем же мы тут сидеть целую вечность, пока он не успокоится. Остаётся одно — бежать.
— А может лучше срубить его нафик? — предложила Айова, доставая из сумки грозного вида секиру.
— Ты что, хочешь стать врагом всей деревни? — охладила её пыл Таурэйвэн. Деревенские жители с почтением относятся к этому дереву.
— У меня есть одна идея, — сказал я….
Мы все, взяв под уздцы наших лошадей, заняли свои позиции вокруг дерева. Рядом со мной находился найденный нами мальчик, а девочка стояла рядом с Таурэйвэн.
— Ну что, вы готовы? — спросила нас Перчинка.
Мы дружно подтвердили нашу готовность.
У нас был только один способ отвлечь внимание дуба от нас. Прочитав тетрадь архимага, Перчинка выучила заклинание «Огненное копьё» второго ранга. Она направила ладони в сторону кроны дуба. Со своего места мне было видно серьёзное лицо девушки. Её шепчущие губы произносили про себя слова заклинания, и вдруг из её ладоней вырвался ревущий поток пламени. Ладони девушки были направлены вверх, прямо в крону дуба.
Дуб тут же оставил свои попытки найти убийц своих компаньонов и стал яростно махать и трясти ветвями, пытаясь сбить пламя на землю. Но от этого пламя только разгоралось.
— Бежим!!! — заорал я и схватив за ладошку мальчонку припустил к краю поляны.
Все тут же последовали моему примеру и рванули от дерева в разные стороны.
Уже на приличном расстоянии от поляны, когда все мы запыхавшись, собрались вместе, Таурэйвэн спросила у меня.
— Ну и чем эта огненная диверсия Перчинки отличается от топора Айовы?
— Я же не предполагал, что наш маленький маг устроит такое шоу.
И все дружно посмотрели на Перчинку, которая потупясь оттирала тряпкой копоть со своих ладошек.
— А что я, я ничего, — оправдываясь, сказала девушка, глядя на наши лица, на которых застыл немой вопрос — «Как ты могла такое сделать?».
— Это заклинание из тетради великого мага. Правда я до конца ещё не разобралась, как оно работает. Слишком мало времени было на это.
— Ты это, — сказал за всех Леголаз, — Поосторожней с этой тетрадкой, а то сожжёшь нас ко всем чертям.
— Да ладно вам ребята, — сказала вдруг Айова, — Смотрите, вон дуб из туч уже вызвал дождик на себя.
И впрямь, над лесной поляной шёл сейчас настоящий ливень, не дающий огню полностью охватить дуб.
— Вот и проблема решена, — сказала довольная Такка, — теперь можно идти в деревню.
Деревня встретила нас сперва настороженно, но завидя с нами спасённых детей, на улицу высыпал и стар, и млад.
За спасение детей и разгадку похищения система неплохо отвалила нам опыта. Все мы подняли по уровню.
Кузнец прижимал детей к себе. По суровому, каменному лицу великана, скатилась скупая мужская слеза.
Вокруг шумели люди, радуясь освобождению от смертельной напасти, витавшей над лесной деревней.
Оставив детей на попечении своей матери, бабульки лет девяносто, кузнец подошел к нам и порывисто обнял нас с Леголазом. Я почувствовал, как затрещали мои кости. Не лучше чувствовал себя и Леголаз.
— Спасибо, век буду вам благодарен, ребята. От смерти детишек уберегли. Вы всегда желанные в нашем доме будете гостями.
— Не стоит благодарности, — простонал Леголаз, — только отпустите нас пожалуйста на землю.
— Ой, простите, — пробасил великан и поставил нас на землю.
Сквозь шумную толпу протолкался мужик, с чёрной бородой.
— Я, Корчаг, староста нашей деревни, значит. Спасибо вам за избавление от оборотня! Прошу вас за стол, дорогие гости!
Повышена репутация с деревней «Лесной бор» на двадцать пунктов. Состояние репутации «Дружба».
— А есть ли уважаемый Корчаг в вашей деревне банк или почта? — осведомился я у старосты.
— Банка у нас нет, а вот почта имеется. Аккурат возле моего дома стоит.
Я обернулся к ребятам.
— Есть предложение. Чтобы не таскать на себе лишний вес, давайте отправим каждый в свой адрес всё ненужное имущество и амуницию.
Моё предложение было принято единогласно. И мы направились сразу на почту.
Надо было видеть глаза почтмейстера, когда на пол почты мы вывалили целую груду оружия.
— С вас тринадцать золотых и пятьдесят пять серебряных, — только и смог сказал представитель почтамта.
Я, не торгуясь, заплатил требуемую сумму, и мы уже налегке покинули здание почты.