— Этого достаточно, — произнес насмешливый голос у нее за спиной.
Мара замерла. Присевшая за бочками фигура даже не вздрогнула, и только тогда она сообразила, что для сидящего в засаде она была слишком неподвижной. Слишком неподвижной, чтобы быть живым человеком.
Медленно, держа руки вытянутыми вдоль тела, она повернулась. Перед ней был мужчина среднего роста с очень большими, темными, грустно-задумчивыми глазами.
Его рубашка, какую военные надевают под китель, была расстегнута так, чтобы был виден легкий бронежилет. В руке был, конечно, бластер.
— Ну и ну, — продолжал он глумиться. — Как вы добрались? Перед вашим появлением я уже начал было думать, что потерял вас или, может быть, с вами что-то случилось.
— Кто вы? — спросила Мара.
— Ох нет, Рыжая, здесь я задаю вопросы. Не то что бы мне нужны твои ответы. Это шикарное богатство на твоей макушке поведало мне все, что я хотел знать. — Он мотнул бластером в направлении ее золотисто-рыжих волос. — Просто не знаю, как мне от такого подарка избавиться — оторвать или перекрасить, ума не приложу. Мертвые, как говорится, не болтают. Уж извини за выражение.
Мара осторожно набрала полную грудь воздуха, собрала мышцы в единый узел.
— Что вам от меня нужно? — спросила она, стараясь говорить спокойно.
— Кое-что, чего действительно хочет настоящий мужчина. — Он таинственно ухмыльнулся. — Кучу прохладной звонкой монеты.
Она отрицательно покачала головой:
— В таком случае боюсь, что вы сделали неправильный выбор. Все, что на мне, стоит не более пятидесяти.
Он расплылся в еще более широкой ухмылке.
— Ты быстро соображаешь, Рыжая, но попусту теряешь время. Я прекрасно знаю, кто ты такая. Наведи меня на твоих друзей и сделай по-настоящему богатым. Вперед, пора топать.
Мара не двинулась.
— Возможно, мы сумеем договориться, — предложила она, чувствуя, как капля пота заструилась у нее между лопатками. Она понимала, что, кем бы он ни был и на кого бы ни работал, этот человек точно знает, что делает, а у нее нет ничего лучшего, чем попытаться одурачить его речами и манерами.
Положительным было то, что в ее рукаве все еще находился припрятанный бластер; и ей крупно повезло, потому что противник, вероятнее всего, не ожидает, что такое мощное оружие бывает настолько маленьким, что его можно там спрятать. Тот факт, что он еще не обыскал ее, казалось, подтверждал такое предположение.
Но что бы она ни решила предпринять, действовать необходимо сейчас, пока они стоят лицом друг к другу. К несчастью, ее вытянутые вдоль тела руки не позволяли воспользоваться оружием, не выдав ее. Его необходимо как-то отвлечь.
— Договориться, да? — лениво переспросил он. — Какого рода договор у тебя на уме?
— А какого рода хотелось бы вам? — ответила она вопросом на вопрос. Если бы возле ее ног была какая-нибудь коробка, она могла бы подцепить ее носком обуви и швырнуть в него. Но хотя улицы устилало невообразимое количество всякого хлама даже в этой части города, ничего подходящего в пределах досягаемости ее ног не было. Полусапожки, в которые она была обута, плотно облегали лодыжки, и сбросить один из них так, чтобы противник не обратил на это внимание, не было никакой возможности. Она быстро перебрала в памяти все, во что была одета, — ничего подходящего.
Но интенсивное обучение, которое она проходила под наблюдением Императора, включало в себя и приемы манипулирования Силой, а не только развитие способностей связи на большом расстоянии, за которые ее, главным образом, и ценили во времена его правления. Весь этот опыт исчез в момент смерти Императора и за истекшие с тех пор годы возвращался только на короткое время, и в самые неожиданные моменты.
Но если ноющая дрожь ощущений вновь начала давать о себе знать, возможно, возвращаются и способности аккумулировать энергию…
— Я уверена, что мы сможем договориться обо всем, что бы вы ни предложили, — сказала Мара. — Может быть, добавим что-нибудь и сверх того на сладкое.
Его ухмылка сделалась дьявольской.
— Это действительно великолепное предложение, Рыжая. В самом деле великолепное. Масса мужчин сразу же ухватились бы за него, нечего и сомневаться. Что же касается меня, — он поднял бластер чуть повыше, — то я предпочитаю держать в руках уже ухваченное.
— Даже если это означает получить только половину причитающегося?
В двух метрах позади него вздымалась куча беспорядочно сваленного у стены металлического лома, ожидающего вывоза. Один коротенький патрубок, казалось, едва держится на кромке как попало уложенных друг на друга корпусов энергетических элементов.