— В тех файлах, — начал я, — есть что-нибудь о девушке в моих заданиях? Она должна быть нашего возраста. Или чуть моложе.
Анна задумалась на секунду. — Не думаю, но я могу проверить еще раз.
Она слегка толкнула мой подбородок, заставляя смотреть на нее, но я быстро отвел взгляд.
Анна была из тех людей, которые не смущались прикосновений. Для нее прикосновение значило заботу. Для меня прикосновение всегда означало боль. Такое случается когда твой отец проводит все свое свободное время, выбивая из тебя дерьмо. До Подразделения моя жизнь была полной хренью.
— Так все из-за этого? — спросила Анна. — Из-за девушки?
В ее голосе присутствовала нотка беспокойства. Слова она боялась, что я упаду в кроличью яму любви и покончу жизнь самоубийством.
Я не ответил на ее вопрос. Вместо этого я сделал то, что у меня лучше всего получается. Я бросил на нее злой взгляд.
— Посмотришь, пожалуйста?
Она нахмурилась, но кивнула.
— Спасибо.
Избегая дальнейших разговоров, я прошел мимо нее к двери. На этот раз она за мной не последовала.
Глава 2
ЭЛИЗАБЕТ
Я осмотрела полки над столом и пробежалась пальцем по ряду стеклянных бутылочек с этикетками, на которых было написано что-то типа: ТОТ ДЕНЬ, КОГДА ОСЛАБЕВАЕШЬ, ВЕСНА, КАРНАВАЛЫ.
Мои воспоминания были тесно связаны со смешанными душистыми маслами в кобальтовых бутылочках. Каждая из них была подписана и стояла на своем месте.
Я остановилась, когда нашла бутылочку с надписью, которую искала.
ГАБРИЭЛЬ.
Он приснился мне прошлой ночью.
Проснувшись этим утром, я вспомнила, сколько прошло времени, с тех пор как он внезапно появился в моей жизни, и точно так же исчез.
Трудно забыть кого-то, кто спас твою жизнь, независимо от того, как много или мало, ты это ценишь.
Бутылочка Габриэля была самой старой. Первой в коллекции. Она служила мне напоминаем о самом определенном моменте моей жизни — ночи, когда я была спасена, ночи, когда я сбежала от людей, которые похитили нас с мамой и держали в качестве пленников в течение шести месяцев.
Я взяла бутылочку с полки. Невзирая на то, что пробка была на месте, я сразу же вспомнила, как он пах.
Аромат мускуса. Сосны. Капля корицы. Бергамот. И наконец, кедр.
Шрам на левой стороне тела, доходивший вплоть до моего бедра, оживил во мне воспоминания о ноже, рассекающим мою плоть, ткань и мышцы и проникающим прямо до кости.
Еще один шрам от пули в груди запульсировал.
Я скучала по нему. Я не могла объяснить боль этой потери. Я даже его не знала. И провела с ним не так много времени. Но каждый раз, когда я думала о нем, в голове появлялась тупая боль, словно отсутствие Габриэля было некой дырой во мне, она была настолько глубокой и широкой, что ничего не могло ее заполнить.
Сохранив мою жизнь, он взял ее часть вместе с собой.
Не открывая бутылочку, я вернула ее на полку и спрятала за другую под названием "Полевые цветы".
Я не готова была сегодня распрощаться с этим ароматом. Возможно, даже и не завтра.
Этот флакон, а точнее его содержимое, было тем, что я любила, ненавидела, боялась и старалась отчаянно забыть.
Но именно этот аромат я не могла забыть, как бы ни пыталась.
***
Когда я начала спускаться вниз, я услышала грохот кастрюль и сковородок. На кухне я обнаружила свою приемную мать, Агги, ее волосы были перевязаны банданой, а на столешнице были выложены различные ингредиенты.
— Что ты ищешь? — спросила я.
Вздрогнув от неожиданности, она ударилась головой о край дверцы шкафчика. Выпрямившись, она начала потирать ушибленное место. — Ты напугала меня.
— Прости.
Я подошла к кофейнику. Агги поставил рядом со мной мою любимую кружку, и я полностью ее наполнила.
— Я ищу круглую форму для кексов.
Я указала на дальний шкафчик слева. — Поищи там.
Она нахмурилась, но заглянула внутрь и нашла, что искала. — Ну, надо же.
Из всех приемных родителей, Агги была самой лучшей. Прежде чем ее встретить, я побывала в пяти приемных семьях.
Агги было примерно шестьдесят лет, когда она взяла меня к себе. Она была одинокой женщиной, которая потеряла свою единственную дочь из-за рака молочных желез. Агги понимала, что значит терять в отличие от других семей.
Наши страдания не были похожи, но факт в том, что они были. По отношению ко мне она была очень терпелива. Доброй. Учтивой. Не знаю, что бы без нее делала.