Когда экран загружается, она начинает печатать с невероятной скоростью. Я молчу, наблюдая за её работой. Я понятия не имею, кто такой Амаро, но мне и не нужно гадать. Через несколько минут она расскажет мне всё о нём. Она лучшая в том, что делает, а именно — в поиске компромата.
— Амаро Эспиноза, по сути, никто, — начинает она, — но так было не всегда. Он сменил имя, когда переехал, чтобы скрыться от своей семьи. — Макс машет рукой и снова возвращается к клавиатуре. — Он иммигрировал из маленького городка в Мексике около семи лет назад. Получил грин-карту и открыл небольшой маникюрный салон в пятнадцати милях отсюда. С тех пор он стал добропорядочным налогоплательщиком. По всем данным, он чист, — говорит она, бросая на меня озорной взгляд.
— Так что же делает его таким особенным, что мафия наведывается к нему регулярно? — спрашиваю я, зная, что она не может дождаться, чтобы рассказать мне.
— Я так рада, что ты спросила, — с улыбкой приподнимает она бровь, разворачивая свой компьютер в мою сторону. — Я провела небольшое расследование относительно семьи Амаро, от которой он так отчаянно хотел сбежать, и нашла кое-что. Вот он — Райнерио Боливар.
На экране появляется изображение сурового мужчины с тёмными глазами. Настолько тёмными, что они кажутся бездонными. Я бы дала ему лет сорок с лишним, если судить по его усталому выражению лица. Его кожа морщинистая и загорелая, что говорит о том, что он проводит большую часть времени под палящим солнцем. Либо это, либо у него очень плохие гены. Фото зернистое, но даже так можно разглядеть, что этот человек — далеко не добряк.
Она позволяет мне изучить фотографию всего на мгновение, прежде чем отдёргивает экран обратно к себе.
— Амаро Эспиноза на самом деле Амаро Боливар, единственный брат Райнерио, одного из высокопоставленных лейтенантов мексиканского картеля, — признаётся она.
— Срань господня, — бормочу я, пока Макс радостно поднимает кулак в воздух, словно только что разгадала все величайшие тайны жизни.
— А теперь скажи мне, какая я охуенно классная, — она раздувает щеки и ведёт себя так, словно нас окружает толпа папарацци.
Я не могу сдержать смешок, глядя на её яркое представление.
— Полегче, Мэрилин Монро. У нас всё ещё нет понимания, что они переправляют и в какой порт направляются. — Хотя я произношу эти слова, уже знаю, что скоро снова возьму их назад. Макс слишком хороша.
— Ну, я знаю, что они действительно работают вместе, и Амаро вынужден играть роль посредника между своим братом и Антонио. Мы не смогли отследить Антонио до порта, потому что туда ездит не он. Это делает Боливар.
Я впадаю в уныние.
— Отлично, как, чёрт возьми, мы сможем подобраться к нему? — спрашиваю я, уже планируя свою следующую поездку за маникюром. Но по широкой ухмылке Макс понимаю, что она уже всё продумала. Чёрт, я, похоже, действительно была потеряна в своих мечтах.
— Нам и не нужно. Я подключилась к системе видеонаблюдения салона несколько минут назад. Теперь нам остаётся только дождаться, пока они упомянут название порта, и... вуаля. — Она теперь сияет, глядя на меня.
— Я могла бы тебя поцеловать, ты это знаешь? — говорю я, не дожидаясь её ответа, прежде чем кидаюсь на неё. Она пытается увернуться, но я хватаю её лицо с двух сторон, прежде чем она успевает вырваться, и влепляю большой, мокрый поцелуй ей в нос.
— Ах! — Она отталкивает меня, и я не могу сдержать смех, который вырывается наружу, когда я отпускаю её и откидываюсь на своё место. Она яростно вытирает теперь мокрый нос и хмурится на меня взглядом, от которого я начинаю безудержно хихикать. Макс выводит на экран запись из задней комнаты салона Амаро, и я вижу, как он и громила, которого Макс отметила, сидят друг напротив друга и шепчутся.
Теперь настало время просто сидеть и слушать.
ОДИННАДЦАТЬ
ТЕЙТУМ
Наблюдая, как охранники в пятый раз совершают обход территории, а я в тринадцатый раз за эту неделю задумываюсь о смене карьеры. Серьёзно, кто выбирает профессию, которая постоянно ставит тебя под удар? Кто добровольно решает выслеживать опасных людей с огнестрельным оружием, чтобы разрушить крупные преступные организации? И всё это только ради того, чтобы, возможно, не попасться и не получить пулю в лицо.
Безумцы, вот кто. Только безумцы придут на ярмарку вакансий, укажут на специалиста по работе под прикрытием и скажут: «Это похоже на стабильный доход с гарантиями занятости.»
Я тихо смеюсь про себя. Единственное стабильное в этой работе — это моя решимость довести её до конца.
— Похоже, у тебя будет около четырёх минут, чтобы пробраться в ту лачугу, взять, что нужно, и выйти, — голос Макс раздаётся в наушнике в моём левом ухе. Я опускаю бинокль и прищуриваюсь, разглядывая уродливую маленькую постройку на южной стороне порта. Сумерки уже опустились, погружая порт во тьму. Это облегчит моё проникновение мимо охраны, но не улучшает видимость.
Единственный оранжевый свет на столбе освещает здание настолько, чтобы можно было различить его детали, но не более того. Это ветхое сооружение с белой, облупившейся краской и ржавой металлической крышей. Явный признак того, как плохо управляется этот порт. Единственное, что здесь не вписывается, — это два охранника, слоняющихся вокруг него. Охранники, у которых на поясах висит очень приличное вооружение.
Мы с Макс просидели в кафе больше часа, наблюдая за Амаро и его новым приятелем. Мы внимательно слушали весь разговор, даже самые скучные моменты. Никто из них не упомянул, что именно будет переправляться, но они всё же озвучили название порта. Я возьму что могу и разберусь с остальным на месте.