— Тебе что-то нужно, малышка? — спрашивает он, и я сдерживаюсь, чтобы не ударить его. Если бы я это сделала, всё бы закончилось для меня ещё хуже. Вместо этого я бросаю на него пронзительный взгляд. Он улыбается, ещё сильнее сводя меня с ума.
Он ведёт нож ниже, делая аккуратные выемки на коже моего живота. Нажимая достаточно сильно, чтобы я знала, что он оставляет за собой маленькие красные следы. Притягивая кровь к поверхности, но никогда полностью не разрезая кожу. Он наблюдает за движением ножа, направленного на меня, его глаза расширены, а губы расслаблены, когда он вдыхает воздух, в котором отказывает мне. Это возбуждает его так же, как и меня.
Он обводит пупок, прежде чем опуститься ниже, дразня кожу, покрывающую мое лоно. Его взгляд снова встречается с моим, когда лезвие опускается ниже моей талии. Если бы я могла задержать дыхание, я бы так и сделала. Но так как я не контролирую ситуацию, мне остаётся только ждать.
Резким движением Лиам разрезает застёжку на моих джинсах. Я слышу, как пуговица падает на пол, когда джинсы ослабевают на моей талии.
Тёмные пятна пляшут перед моими глазами, когда он кладёт нож на стол рядом со мной, прежде чем наклониться. Он знает, что я вот-вот потеряю сознание. Я давно перестала царапать его запястья, приняв свою судьбу.
Он медленно наклоняется надо мной, прижимая свои губы к моим грудям. Даже борясь за сознание, я выгибаюсь ему навстречу, жаждая той эйфории, которую это принесёт. Он вырывает из меня стон, когда его пылающий рот захватывает один из моих сосков. Его язык и зубы играют с пирсингом, который он находит там. Кусает и тянет металл до грани боли, а затем успокаивает его языком. Комбинация грубости и мягкости быстро становится моей новой любимой зависимостью.
— Я мечтал об этом моменте, — шепчет он на измученной плоти. — О моменте, когда ты вернёшься ко мне. Поддашься всем тем желаниям, которые мы оба подавляли. Моя потребность полностью поглотить тебя слишком велика, чтобы больше сдерживать ее, — говорит он, ведя губы к ложбинке между моими грудями. Туда, где всё ещё собирается кровь из-за нанесенного им пореза.
Я закрываю глаза, когда он начинает облизывать меня там. Слизывая всю боль, которую он причинил, он проводит кровавый след своим языком, поднимаясь к моему горлу.
Как будто время прошло незаметно, он слегка встряхивает меня. Я открываю глаза и вижу, как он снова смотрит на меня сверху. Мои лёгкие начинают судорожно искать воздух.
— Ты хочешь подышать? — спрашивает он, и я только могу надеяться, что мои глаза передают мою нужду. — Тогда вдохни меня, — приказывает он, вновь отпуская моё горло. У меня кружится голова, когда тело берёт верх. Мои лёгкие судорожно вдыхают воздух, пытаясь вернуть то, что было так жестоко отнято.
Затем он снова опускается, на этот раз вклиниваясь между моих ног. Я чувствую, как его член трётся о мою сердцевину, когда он грубо прижимается ко мне. Я проклинаю наши джинсы, которые становятся барьером между нами, пока он снова целует меня. Металлический привкус моей крови покрывает мой язык, когда он касается моих губ, придавая новое значение слову «кровожадность».
Его рука снова скользит по моему телу, пока он не хватает меня за бедро. Он притягивает меня к себе, грубо прижимаясь ко мне. Его твёрдость трётся о мой пульсирующий клитор через ткань, заставляя меня нуждаться в нем ещё больше.
Я срываю с него одежду, пока он пожирает мои губы. Его толчки тазом против моего предвещают то, что должно произойти. Я стаскиваю его куртку с плеч и приятно удивляюсь, когда он позволяет тяжёлой одежде упасть на пол. Я не теряю времени, срываю его рубашку. Мне нужно снова почувствовать прикосновение его кожи к своей.
Он резко наклоняется, хватает чёрную рубашкуи грубо срывает её через голову, взъерошивая при этом волосы. Мои глаза жадно пожирают все эти тёмные, густые татуировки на его торсе, окружённые золотистой кожей, прежде чем он снова возвращается ко мне. На этот раз он поднимает руку над моей головой, скользя пальцами от моего лба к носу. Он сжимает мои ноздри, снова лишая меня дыхания.
Он пожирает мои губы, медленно лишая меня дыхания, не давая ни единого шанса вдохнуть между поцелуями. Несмотря на это, мой язык танцует с его, как будто у нас есть всё время на свете. Мы оба кусаем и сосём друг друга, будто это наш последний шанс.
Моя грудь снова сжимается, и он, должно быть, чувствует это, так как слегка отстраняется.
— Вдохни меня, — повторяет он медленно, снова прижимаясь губами к моим и дыша за нас обоих. Я вдыхаю его воздух и наслаждаюсь ощущением того, как он заполняет мои лёгкие.
Свежий воздух заполняет его грудь через нос, а его отработанный воздух течёт в мои лёгкие, пока я не начинаю парить. Моё тело ощущается одновременно тяжёлым и лёгким. Пальцы на руках и ногах покалывает странное чувство. Я сосредотачиваюсь на каждом ощущении, которое испытываю. Его мягкая, тёплая кожа, прижатая к моей. То, как мои груди трутся о его грудь с каждым его вдохом. Его твёрдость, умоляющая о входе в мою плоть.
Это всё так... затягивает.
Я держусь за него, как за спасение, и наслаждаюсь этим ощущением, как бы долго оно ни длилось. Его рука беспокойно скользит по моему телу, затем обводит пояс моих джинс. После последнего прощального поцелуя он начинает двигаться вниз по моему телу, одновременно освобождая мой нос. Я извиваюсь под ним, пока его нос прокладывает путь по моему телу.
Я запускаю пальцы в его тёмные, мягкие волосы и тяну сильнее, чем необходимо. Не для того, чтобы заставить его остановиться, а чтобы подтолкнуть его продолжить. Мой мужчина тоже любит немного боли во время секса. Его слышимое шипение и сжатие его рук на мне говорят мне, что ему нравится то, что я с ним делаю.
Его пальцы находят ослабленный пояс моих джинсов одновременно с тем, как его зубы находят моё бедро. Я почти подпрыгиваю со стола, когда он кусает меня, достаточно сильно, чтобы я знала, что завтра у меня останется его след. Мало ли он знает, что именно этого я и жажду.