Но, как и у всех хороших вещей, у этого должно быть завершение. Я чувствую, как на мгновение возвращаюсь на землю, когда он наклоняется надо мной, силой прижимая мои ноги к груди, сдавливая грудную клетку. Он удерживает мой взгляд, когда снова говорит:
—Я собираюсь заставить тебя кончить так много раз, что ты не сможешь нормально видеть, а потом я заставлю тебя кончить снова. Сначала это будет потрясающе. Тепло, которое будет создавать это тело, когда я буду постоянно доставлять ему удовольствие, испепелит этот бар вокруг нас. И когда ты будешь умолять меня остановиться, умолять меня избавиться от боли, вот тогда ты расскажешь мне свои секреты. Вот тогда ты, блядь, перестанешь убегать.
У меня нет времени полностью осознать его слова, потому что он снова отстраняется. Он снова использует обе руки, чтобы удерживать мои ноги на месте. Нет возможности вырваться, даже чтобы сделать полный вдох, настолько крепко он меня держит. И как только я чувствую его горячее дыхание, касающееся моей киски, я знаю, что сдамся, как дешёвый костюм.
Первый мазок его языка по чувствительной плоти заставляет мои глаза закатиться.
— Как сочный гребаный персик, — бормочет он против моего лона, вибрация его голоса вновь поднимает меня на пик наслаждения.
Его искусный язык дразнит мой пульсирующий клитор, отправляя волны удовольствия по позвоночнику. Я тяжело дышу и кусаю губу, чтобы подавить стоны, не желая давать ему удовольствие сломить меня. Но когда его губы обхватывают мой клитор и он начинает посасывать, я теряюсь.
Я стону от наслаждения, когда он погружается в свою миссию сломать меня. Его руки отпускают мои бедра, чтобы обхватить мою задницу. Мои бедра движутся в такт с его греховным ртом, продлевая мой оргазм. И как только я думаю, что он начнет угасать, он притягивает меня к себе и начинает всё заново.
Я пытаюсь опустить ноги и оттолкнуть его, но безуспешно. Он держит меня слишком крепко, зарывая лицо в мою киску. Дышать становится трудно, когда мне не дают передышки между волнами ослепительного экстаза.
— Ли! — я выдыхаю, когда он снова толкает меня через край. Оргазм находит ту самую грань между наслаждением и болью, пока дрожь сотрясает моё тело. Мышцы сокращаются и расслабляются сами по себе. Все они кричат о передышке, которую не получат.
Я вонзаю пальцы одной руки в стол, а другой тянусь к его волосам. Я тяну сильно, вырывая пряди с корнями. Его стон боли отзывается эхом в моём теле. И как только мне кажется, что он собирается побить мировой рекорд по самому продолжительному оральному оргазму, он отстраняется.
— Хочешь что-то сказать? — спрашивает он.
Я зло смотрю на него и снова дергаю за горсть волос. Единственное, что выдает его боль, это напряжение вокруг глаз.
— Пошел... ты... — выдыхаю я.
Неправильный ответ.
Его челюсть напрягается, глаза вспыхивают, и он снова погружается в мою киску. Я пытаюсь выпрямить ноги, отталкивая его плечи, чтобы заставить его остановиться. Он поднимает мои ноги, забираясь на стол вместе со мной. Мне некуда двигаться, когда он усаживается на пятки, продолжая сосать мой клитор. В этой позе мне приходится балансировать на верхней части плеч, вынуждая держаться за стол, чтобы немного снять давление с шеи. Ублюдок.
Его язык снова проникает в мою мокрую щель, прежде чем вернуться наверх. Волны нового оргазма начинают затягивать меня, топя в этом чувстве. Я снова кричу, когда моё тело сотрясается волна за волной. Глубокая боль формируется в моем сердце, как будто никакое количество оргазмов никогда не успокоит ее.
Моя киска сжимается вокруг пустоты, молча жаждая быть заполненной. Я едва могу выдержать удовольствие, которое медленно превращается в боль. Я хочу, чтобы он остановился, но в то же время хочу, чтобы он продолжал. Все ощущения смешиваются в хаотичный клубок.
Я понимаю, что проходят всего лишь секунды, пока он продолжает мучить меня своим умелым ртом, но это кажется часами. Часами непрекращающегося наслаждения, которое имеет привкус боли. Один оргазм перетекает в другой, снова и снова, пока я не теряю себя. Я больше не та женщина, которой была сегодня утром. Я теперь лишь комок оголённых нервов, ждущий освобождения от этой пытки.
Я теряю счёт оргазмам, едва способная дышать на этом этапе.
— Пожалуйста! — мой хриплый крик о помощи вырывается из горла почти болезненно. Мои вопли давно уже оставили шрамы на мягких тканях там.
Лиам поднимает на меня взгляд, когда отпускает меня. Я обмякаю от облегчения, когда он выдыхает прохладный воздух на перегретую плоть.
— Хочешь, чтобы я остановился? — спрашивает он между вдохами. Я чувствую каждый дуновение, пока моя киска продолжает сжиматься, умоляя о его члене.
— Да, — задыхаюсь я.
— Ты расскажешь мне о Пелоси? — спрашивает он, и я пытаюсь сдержать гнев. Всё, что принесет мне мой гнев, — это ещё больше этой оргазмической пытки. Уже сейчас я чувствую, как моё тело извивается внутри. Мне нужно, чтобы он трахнул меня, как мне нужен следующий вдох. Но могу ли я на самом деле это сделать?
Могу ли я на самом деле рассказать ему о своём самом большом позоре? Рассказать ему правду? Смогу ли я вытерпеть его ненависть после этого? Потому что если я расскажу ему, как всё это произошло, он начнет меня ненавидеть. Я представляю себе, как он плюёт на мою могилу в конце этой истории.
Я, наверное, слишком долго раздумываю, потому что он снова тянет меня к своим ждущим губам. Я извиваюсь под ним, пытаясь снова вырваться.
— Да! — кричу я, и он останавливается. Он изучает меня и ждёт слов, которые я знаю, что должна сказать.
— Я… я расскажу тебе о Пелоси, — выпаливаю я, чувствуя жжение за глазами, пока смотрю на суровое выражение лица Лиама. Он слегка опускает мои бёдра, и я чувствую, как мгновенно исчезает моё самосохранение. Он может ненавидеть меня после всего этого, но по крайней мере у меня останется этот последний раз с ним.