— Но клянусь тебе, я больше не плохая. Я и не собиралась быть плохой, — я пожимаю плечами. — Если бы я могла вернуться назад и изменить обстоятельства, при которых я встретила вас, я бы это сделала. Я бы вернулась и сказала Веранго засунуть свою работу себе в задницу и ушла бы, — признаю я. Внутри меня зияет чувство сожаления, и я изо всех сил стараюсь заменить его стремлением к искуплению. Но этого не произойдёт, пока не будет завершено это последнее задание.
— Но я не могу изменить прошлое, Эйс, — как только я произношу его имя, он, наконец, направляет на меня свой суровый взгляд. Я удерживаю его взгляд и даю ему увидеть всю ту скорбь, которая разъедает мою душу. — Всё, что я могу сделать, — это попытаться поступить правильно ради Лиама и Коварным, — говорю я, чувствуя, как крепнет моя решимость. — Обещаю тебе, что я иду к искуплению не только ради вас, но и ради себя. Я возвращаю свою жизнь и превращаю её во что-то, чем смогу снова гордиться. Я собираюсь снова делать добро.
Тяжёлые эмоции грозят задушить меня, когда я отхожу от дерева. Я отвожу взгляд от него в сторону рядов грузовых контейнеров, кивая туда подбородком. — Но я не смогу это сделать, если у нас не будет плана, — снова смотрю на Эйса. Что-то не совсем понятное мерцает в его глазах, когда он встречается со мной взглядом. — Так что, пожалуйста, перестать вести себя как капризная девочка-подросток и помоги мне обдумать наш следующий гребаный шаг?
Я понимаю, что зацепила его, по лёгкому подёргиванию его губ. Это всё, что я могу ожидать от него в плане эмоций, но этого достаточно, чтобы понять, что он меня услышал. Действительно услышал.
Он слегка кивает, прежде чем снова перевести взгляд на ряды контейнеров.
— Вон там, — кивает он в сторону двух синих контейнеров, сложенных друг на друга. Я следую за его взглядом и замечаю несколько охранников, лениво прогуливающихся по окрестностям. Оба контейнера выглядят лучше остальных, как будто они не стояли здесь так долго, как другие. Это имело бы смысл, если их недавно доставили, всего за несколько недель до нашего прибытия.
— Вижу трёх вооружённых людей, охраняющих эти два контейнера. Именно туда нам нужно попасть, — объявляет он, как будто это так просто. Ничего никогда не бывает так просто.
— И как ты предлагаешь подойти достаточно близко, чтобы проникнуть внутрь? Мы не можем просто убить охранников. Слухи дойдут до Пелоси, и он сбежит. Уже достаточно того, что вчера была поднята тревога. Если его охранники пропадут на следующий день, не нужно быть гением, чтобы понять, что что-то не так.
— Видишь те ржавые красные контейнеры рядом с нашими? — спрашивает он, и я киваю, заметив два ржавых красных контейнера, оставленных гнить. — Между верхними рядами есть достаточно места, чтобы кто-то смог проскользнуть и незаметно добраться до передней части. Похоже, это единственный способ попасть внутрь, не будучи обнаруженным, — говорит он, как будто это прогулка по парку.
Я фыркаю.
— Может быть, если бы эта кое-кто была невероятно маленькой и у нее не было сисек, с которыми можно было бы повозиться.
Эйс пожимает плечами и ухмыляется, мельком глядя на мою грудь и затем на узкий проход между металлическими контейнерами. Мои брови сходятся в негодовании, когда я выпускаю обиженный вздох в ответ на его намёк. Я хватаюсь за грудь и смотрю вниз на свою грудь.
— Они не такие уж маленькие, — визжу я с негодованием. Конечно, они не огромные, но я не являюсь членом комитета по крошечным сиськам.
Клянусь, я слышу, как он тихо хихикает, прежде чем я резко поворачиваю голову в его сторону. Я раздражённо вздыхаю и выпрямляюсь. Он прав. Из нас двоих я действительно меньше и, скорее всего, смогу пролезть в это узкое пространство.
Я сжимаю зубы.
— Ладно, но что собираешься делать ты? — спрашиваю я.
Эйс доказывает, что может быть очаровательным, когда захочет, так как он мельком улыбается, не глядя ни на кого в частности, а затем снова поворачивается ко мне. Он снова пожимает плечами, отходит от меня на мягких ступнях.
— Я сделаю то, что умею лучше всего. Исчезну, — говорит он, ныряя за заросли деревьев и растворяясь в скрытой там темноте.
Отлично, значит, я снова сама по себе.
ДВАДЦАТЬ ОДИН
ТЕЙТУМ
Я тяжело вздыхаю, когда осторожно подкрадываюсь ближе к контейнерам. Присев на месте, я стараюсь как можно лучше слиться с темнотой вокруг. Несмотря на то, что сейчас уже середина утра, плотность окружающих деревьев обеспечивает моему укрытию тени.
Я мысленно подсчитываю время смены вооружённых охранников, совершающих обход вокруг контейнеров.У меня не будет возможности пробежать туда и спрятаться до того, как один из них завернет за угол и заметит меня. Но, похоже, у меня нет особого выбора.
Как только один из охранников исчезает из виду, я знаю, что у меня будет всего около минуты, чтобы перебежать через скользкий контейнер и спрятаться в небольшом пространстве между ними.
Я собираюсь с духом, не спуская глаз с охранника. Как только он исчезает из поля зрения, я бросаюсь из своего укрытия. Мои ноги и руки двигаются изо всех сил. Гравий хрустит под ногами при каждом быстром шаге. На данный момент все, что я могу сделать, это бежать так, словно дьявол кусает меня за задницу, и молиться, чтобы меня никто не увидел.
Я резко останавливаюсь перед контейнером, разбрызгивая гравий по его металлическим стенкам в своей спешке. У меня нет времени беспокоиться о том, услышал ли кто-то металлический стук камней, отскакивающих от стен. Подняв глаза, я замечаю импровизированную металлическую лестницу вдоль боковой стороны контейнера. Прыгнув с земли, я хватаюсь за нижнюю перекладину и, собрав все силы, подтягиваюсь наверх.