Я бросаюсь к нему и хватаю за плечо, когда он тянется к двери.
— Стой, мне нужно выяснить, что за хрень в этом ящи—
— Я уже знаю, что это за таблетки, и нам нужно валить отсюда, прямо сейчас, — перебивает он меня.
Мои брови сдвигаются, и я стою, не двигаясь с места.
— Не хочешь поделиться со мной? — спрашиваю я, злясь всё больше с каждым словом.
Эйс берётся за ручку и приоткрывает дверь на несколько сантиметров, прежде чем выглянуть наружу. Он явно не собирается отвечать мне, и это лишь усиливает мой гнев. Я снова хватаю его за плечо, заставляя обратить на меня внимание. Когда он бросает на меня взгляд, в его тёмных глазах я вижу не только гнев. Там есть и страх, скрывающийся в глубине.
— Я слышал, что они маскируют это под окси, но не думал... — он будто говорит сам с собой. Его взгляд снова встречается с моим, и он становится ещё более жёстким. — Ты ввязалась в нечто гораздо большее, Тейтум. И ты собираешься погубить нас всех вместе с собой, — рычит он.
— О чём ты... — начинаю я, но он не даёт мне закончить.
— Это фентанил. Все эти ящики набиты под завязку чистым, смертоносным, незаконным фентанилом. Что еще это может быть? Нет никакого шанса, что все эти таблетки пришли из картеля и являются фармацевтическим оксиконтином. Они известны тремя основными наркотиками: кокаин, героин и фентанил. Это значит, что у Пелоси есть счета на три крупные партии, заполненные незаконным веществом одного из самых опасных наркотиков на улицах. Даже прикосновение к этому порошку может быть смертельным. Ты втянула нас в самую гущу чёртовой нарковойны, и из этого не выбраться. Если мы закроем эту операцию, то за нами будут не только Пелоси, но и вся мощь грёбанного картеля, которая обрушится на наши головы.
Вся кровь отливает от моего лица, когда я слышу эти слова, в которые не хочу верить. Если он прав, если эти наркотики принадлежат картелю, и Пелоси должен им, то мы, возможно, уже мертвы, просто ещё не осознали этого.
ДВАДЦАТЬ ДВА
ЛИАМ
Кормье — это местный ресторан креольской кухни, который специализируется на трёх вещах. Во-первых, их гамбо10 — лучшее, что можно найти в этой части Луизианы. Я не шеф-повар, но что бы Луи ни добавлял в этот котелок с гамбо, вам не захочется останавливаться есть, даже когда вы уже сыты, просто чтобы ваши вкусовые рецепторы могли ещё немного наслаждаться этим взрывом вкусов. Когда вы впервые попробуете это волшебное сочетание специй, мяса и овощей, вы начнёте задумываться, не занимается ли шеф-повар вуду наряду с высокой кухней.
Вторая вещь, по которой известен этот аутентичный ресторан, — это его собственный бурбон, который дистиллируют прямо здесь. Я знаю, бурбон собственного производства может показаться банальностью для Нового Орлеана. Но поверьте мне, вы не найдёте более сладкого и насыщенного дубовыми нотами бурбона по эту сторону реки. Луи расфасовывает это пойло по бутылкам, чтобы посетители могли купить его и взять с собой домой.
И последнее, в чём Кормье преуспел, — это в соблюдении конфиденциальности.
Видите ли, такие люди, как Луи давно поняли, что в этом мире есть два типа плохих парней. Те, кто совершает злодеяния с определённой целью, как мы, например, «Коварные». Мы действуем в интересах других. А есть плохие парни, которые делают плохие вещи просто потому, что они мудаки. Самовлюблённые ублюдки, которые всегда протягивают руку за чем-то и твердо наступают на чужие спины.
Итак, Луис понял, что в его интересах обеспечить, чтобы у целенаправленно плохих парней всегда было безопасное место для ведения своего бизнеса. Это означает, что он создал специальную зону за рестораном, которая всегда зарезервирована для встреч, подобных той, которая у нас вот-вот состоится.
Это просторная частная комната, в которую есть только один вход и один выход. И никто не пройдёт через эту дверь без разрешения владельца. Комната всегда укомплектована бурбоном собственного производства, парой незаметных официантов, которые получают солидные деньги за обслуживание всех оттенков мерзавцев, и звукоизоляцией. Ведь нам совсем не нужно, чтобы простые люди знали, что происходит за закрытой дверью, не так ли?
Мы прибываем в Кормье за пятнадцать минут до того, как прибудет вторая половина нашей группы. Нужно иметь преимущество на случай, если что-то пойдёт не так. Сегодня с нами все, кроме Хейдена. Он остался, чтобы сделать последние несколько ремонтных работ на моём байке. И, учитывая, что мне, возможно, понадобится байк. И учитывая, что мне это может понадобиться скорее раньше, чем позже, стоит отметить, стоит пожертвовать одним человеком на этой встрече. Хотя я могу взять один из других байков из мастерской, но ненавижу, когда у меня нет своего, когда я сталкиваюсь с подобной ситуацией. Это все равно что просить боксера драться без перчаток — возможно, конечно, но неудобно для бойца.
Нас шестеро, и мы полностью обходим главный вход ресторана, проезжая мимо безупречных стеклянных дверей, которыми пользуются обычные посетители этого элитного заведения. Мы заезжаем в переулок рядом с рестораном и паркуемся возле двери, ведущей в заднюю комнату. Рядом с ней есть ещё одна, поменьше, дверь — это вход в общественные туалеты, чтобы вам не пришлось проходить мимо посетителей ресторана только ради того, чтобы отлить. Мы все в тишине идём вниз по небольшому лестничному пролёту и проходим через неприметную чёрную дверь с одинокой лампой, висящей над ней.