«Думаешь, ты так и будешь жить в моем теле? Ничего подобного! Он сказал, что вышвырнет тебя отсюда! Считай, что ты уже труп, понял?..»
Бренди напрягся. Раньше мальчишка не говорил ничего подобного. Конечно, это может быть просто выдумкой, попыткой его напугать, но…
«Я тебя не боюсь! Я буду жить, а ты уберешься отсюда! Так и знай!..»
Обычно Бренди пропускал все выпады мимо ушей. Но теперь он прислушался и заметил, что голос мальчишки изменился. Он больше не был бессильно-плаксивым, в нем звучало злорадство. Бренди не должен был оставлять это без внимания. Следовало остановиться, успокоиться и загнать этот мерзкий голосок на такую глубину, откуда его не будет слышно. Бренди попытался сбросить скорость – зря он вообще так разогнался, скорость уже такая, что по бокам все сливается – и понял, что не может этого сделать. Ладони Бренди похолодели. В голове снова послышался смех – словно стеклянные шарики посыпались на бетонный пол.
«Понял, да? Понял? Ты ничего не сможешь сделать! Ты умрешь! Умрешь!»
«Мы оба умрем!» – безмолвно воскликнул Бренди. Выкрикнуть вслух он не мог – горло не слушалось, зубы не разжимались. Сердце замерло от ужаса.
«Нет! Только ты! Ты! Ты!..»
«ПРЕКРАТИ!.. – взмолился Бренди. – Ты убьешь нас обоих!..»
Только смех в ответ. Голова Бренди закружилась, дурнота подступила к горлу. Впереди серым полотнищем взметнулась двухметровая бетонная стена. Едва ли не ломая кости собственных пальцев, намертво вцепившихся в руль, Бренди попытался повернуть – и сдвинул, казалось, саму ось Земли. Машина влетела в фонарный столб и ударилась о стену боком. Рев и скрежет заглушили ненавистный смех, удар сработавший подушки безопасности выбил из Бренди дух. Очнувшись, он осознал, что жив, а затем – что ему больно дышать. Голос в голове молчал – да так, что, возможно, никогда больше не решится заговорить. Но стоило Бренди обрадоваться этому, как он понял, что не может пошевелиться. Вместе с тем по спине пробежал холодок – Бренди чутко и однозначно ощутил близость опасности. Все его существо запаниковало – нужно было бежать, бежать немедленно. Но тело не слушалось его.
Взгляд Бренди упал на боковое зеркало. Трещина, пролегшая через него, не мешала видеть грузный темный силуэт, неторопливо приближающийся к машине. Разумеется, человек мог быть случайным свидетелем аварии и сейчас приближался к автомобилю медленно, потому что боялся, что, например, взорвется бензобак. Вместе с тем он хотел узнать, остался ли в живых водитель и, если тот жив, можно ли оказать ему какую-нибудь помощь. А может, он хотел, воспользовавшись случаем, что-нибудь стащить – наверняка же в такой дорогой тачке есть чем поживиться… Да, все могло быть так. Вот только Бренди отчетливо понимал, что все совсем иначе. Паника снова и снова хлестала его между лопаток ледяной плетью – чего ты разлегся, дурень, вставай и беги отсюда, беги, пока не поздно, ты еще можешь спастись!.. Но он не мог пошевелить и пальцем.
Человек приблизился. Он был в куртке, руки оставались в карманах. Судя по всему, он не собирался вызывать службы спасения. Жизнь и имущество водителя не интересовали его. Остановившись шагах в пяти от изувеченного автомобиля, он принялся покачиваться назад-вперед и, кажется, мурлыкать себе под нос какую-то простенькую песенку. Бренди показалось, что его голову сжимают тисками, сжимают – и тащат, пытаясь оторвать от тела. Он снова закричал – внутри себя – а потом резкая боль ослепила его и оборвала сознание, как обрывают календарный листок по прошествии дня.
* * *
Михаил Александрович Коровин в белом халате, наброшенном поверх серого делового костюма, шел по больничному коридору плечом к плечу с главврачом. Тот говорил:
- Я как узнал, что твоего привезли, сразу распорядился его в бокс положить. Парню повезло – пара ребер сломана да ключица, еще трещина в бедре. Вообще, конечно, и на «шестерке» убиться можно, но не покупал бы ты ему такие дорогие игрушки. Они же гоняют, как сумасшедшие.
- Дим, я и не покупал. Он сам на эту машину заработал. Но ты говорил, у него еще черепно-мозговая.