Очнулся я оттого, что мир подо мной качался. Я качался вместе с миром – словно на волнах. Это длилось какое-то время, и я не открывал глаза, представляя себе, как плыву по огромному океану, а суши нет, ну и не надо. Но вдруг очередная волна замерла, и я замер тоже. Я лежал поверх волны, которая, замерев, выгнула мою грудную клетку. С трудом я открыл глаза и увидел, что надо мной возвышаются две голубые колонны. Вокруг был туман, но я увидел, что колонны сходятся, а над ними есть что-то еще цвета земли и глины, и оно большое и страшное. Я дернулся, попытался отодвинуться в сторону, но у меня ничего не вышло. Я не мог пошевелить ни руками, ни ногами. Мог только поерзать на месте. Это встревожило меня. Мне хотелось разогнать туман, чтобы понять, что происходит, но у меня ничего не получалось. Вдруг колонны зашевелились, сломались посередине и стали обрушиваться на меня. Я заорал. Тут же то большое, что было над ними, приблизилось ко мне, и я увидел знакомое лицо. Это была Лола.
- Не кричи, перебудишь тут всех, - сказала она. – И не дергайся, пожалуйста.
Теперь, когда я видел ее лицо, я понимал, что двумя колоннами надо мной были ее ноги в голубых джинсах, а все остальное – пестрым коричнево-оранжевым свитером и распущенными волосами. Туман отступал, и я наконец сообразил, что лежу на кровати, а двигать руками и ногами я не могу, потому что они привязаны. Лола тем временем уселась на меня сверху, нервным движением заправила локон за ухо. «Да мы же сейчас займемся сексом», - сообразил я. И она, и я еще были одеты, но то, в каком положении мы находились, не позволяло мне сделать какие-то другие выводы. Происходящее было, разумеется, неожиданно, однако я не имел ничего против. Я заулыбался.
- Лола… Лолочка… Как лодочка, только Лолочка… Покачаешь меня?..
- Заткнись.
- Ладно, ладно, я понял, ты вся такая суровая.
- Заткнись, я сказала.
Что-то в ее голосе заставило меня насторожиться. Я вдруг понял, что туман, который я вижу, не внутри моей головы. Он не мерещился мне, он был вполне реальным. А еще пахло чем-то сладковато-пряным, как в церкви, только сильнее. И выражение лица у Лолы было такое, с каким нормальные люди сексом не занимаются.
- Лола?..
- Я же попросила тебя заткнуться!
Возражение замерло у меня в горле. Лола не улыбнулась, но ее лицо выразило удовлетворение. А затем вернулась прежняя гримаса – напряженная, почти злая сосредоточенность.
«Что… Что ты будешь со мной делать?» - хотелось спросить мне. Но я не проронил ни слова. Лола тем временем снова поправила волосы, поерзала, положила мне на грудь обе ладони, закрыла глаза, опустила голову и принялась что-то бормотать себе под нос. Я не разбирал слов, но чувствовал, как от ее ладоней растекается тепло и странная тяжесть – словно Лола не давила руками на мою грудную клетку, а заливала ее чем-то густым, вязким. Дышать становилось трудно, а Лола все бормотала и бормотала. Я хотел окликнуть ее, остановить, но понял, что уже не могу: воздуха в груди не было, его вытеснило то, что вливала в меня эта девушка. Голова закружилась. Перед глазами замелькали черно-желтые точки. Я рванулся, пытаясь высвободиться, но только ощутил режущую боль в запястьях. Руки Лолы между тем поползли вверх, к моей шее, затем добрались до лица. То, что проистекало из них, тянулось следом, обволакивая и наполняя меня, словно сосуд, заглушая звуки, скрадывая мысли. Теплые ладони плотно легли мне на глаза. В этот момент мне отчего-то стало так страшно, что я заорал… Наверное, заорал. Я не могу говорить об этом с уверенностью, потому что темнота схлопнулась вокруг моего сознания раньше, чем я понял, вырвался из моего горла крик или нет.