Лола постаралась улыбнуться как можно мягче.
- Я не считаю, что ты ненормальная. Знаешь, у людей после подобных травм могут быть самые разные последствия. Говорят, даже сверхспособности иногда появляются. Но ты ведь можешь не обращать на это внимания, правда? Заставить себя вспомнить ты не можешь. Значит, нужно просто жить дальше.
Она замолчала, понимая, что Насте были нужны совсем не эти слова. В подтверждение этого Настя произнесла:
- Лола, я хотела спросить тебя кое о чем. И я спрошу напрямую. Ты – это тот человек, с которым мы были близки?
Лола уставилась на собеседницу с удивлением. Она не понимала. Настя в свою очередь поняла, что не смогла донести свою мысль, и пустилась в объяснения:
- Ну, смотри. Мы могли с тобой дружить – очень крепко – или просто много общаться, не знаю. А потом могло что-то случиться, мы поссорились, например. Может быть, я была виновата, может быть, ты. Может быть, вообще никто не был виноват, просто так случилось. Это не важно. Поссорились – и все. Но потом я попала в аварию и обо всем забыла. И теперь мы как будто бы познакомились заново – ты так пытаешься помириться, а я…
- Нет, - твердо сказала Лола, наконец уловив идею Насти. – Мы с тобой никогда не были прежде знакомы. Я могу тебе поклясться в этом.
- Не надо, – ответила Настя. – Твоего слова достаточно. Извини.
- Да нет, это ты меня извини, - Лола достала из кармана куртки мобильный и, жутковато-красивым жестом откинув крышку раскладушки, посмотрела, сколько времени.
- Тебе пора? – с тревогой спросила Настя.
- Нет. Просто с работы должны позвонить.
Она захлопнула телефон и засунула его обратно в карман. Но в тот момент, когда она вытаскивала из кармана руку, раздался звонок. Лола чертыхнулась, снова полезла за телефоном. Такое с ней случалось постоянно.
- Да!.. Ясно, сделаю.
После короткого разговора она захлопнула телефон и посмотрела на Настю. Та сидела ошеломленная.
- Ты чего?
- Я знаю эту мелодию.
Лола пожала плечами – мелодию вызова и несколько десятков других песен она перенесла вместе с картой памяти со старого телефона в новый. На название композиции и имя исполнителя не обратила внимания – приятное начало, для рингтона этого достаточно.
- Это просто мелодия, - сказала Лола. Во взгляде ее было что-то изучающее. – Ты, кажется, перенервничала.
Настя отвернулась. Ее пальцы машинально мяли край юбки – очень знакомо мяли, перебирая и натягивая ткань. Лола попыталась вспомнить, когда и у кого она видела этот жест. Так и не вспомнив, она сказала:
- Не переживай на этот счет. В конце концов, все образуется. Возможно, твоя память и в самом деле вернется, и ты все поймешь. В любом случае, никто, кроме тебя самой, не сможет во всем разобраться. А уж я точно ничего не могу тебе подсказать.
Настя кивнула.
- Да, я поняла. Спасибо.
- Не за что.
- За то, что встретилась со мной, поговорила. Для меня это было очень важно, - она невесело усмехнулась. – Сама понимаешь, о таких вещах не с каждым поговоришь. Так что спасибо.
- Не за что, - повторила Лола. Понимала она Настю или нет, было не очень-то важно. Важнее, что девочке хотелось кому-то доверять и она, ведомая каким-то смутным инстинктом, выбрала именно Лолу.
- Я хочу тебя кое о чем попросить, - заговорила вновь Настя. – Можно мы будем дружить?
Лола в удивлении приподняла брови. Настя тут же пояснила:
- Иногда видеться, общаться, гулять, ходить куда-нибудь. Просто это чувство… - она прижала руку к груди. – Полгода. Полгода никто не вызывал у меня никаких эмоций. Не новых, а прежних – ты ведь понимаешь, о чем я, правда?.. Я уже думала, что не смогу вспомнить никаких своих чувств. И тут появляешься ты, и я чувствую… Почти что помню. Я хотела бы удержать это. Вдруг у меня все-таки получится вспомнить что-то, какое-нибудь чувство привязанности – хотя бы к родителям.
Лола кивнула, соглашаясь.
- Хорошо. Давай иногда видеться.
Когда они расставались, Настя казалась Лоле вполне себе успокоившейся и довольной. Она немного проводила ее, потом долго смотрела ей вслед, улыбаясь, потому что Настя, уходя, постоянно оборачивалась. Только когда Настя скрылась из виду, Лола наконец расслабила подзатекшие мышцы лица и медленно пошла в сторону автобусной остановки. Забравшись в полупустой автобус, она села на кресло, поставила одну ногу на радиатор, засунула руки в карманы, запрокинула голову и задумалась. Ей почему-то особенно хорошо думалось в движущемся транспорте: в такси, в автобусах… Ей бы и в поезде думалось хорошо, если бы сейчас нужно было куда-то ехать на поезде.