* * *
Дочитав до конца, Лола не закрыла тетрадь и еще долго смотрела на последнюю исписанную страницу. В тетради оставалось еще несколько чистых листов, но на этом записи обрывались.
Не в силах быстро взять себя в руки после случившегося, Лола долго металась по району, прежде чем выбралась на какой-то полузаросший пустырек за простыми жилыми домами, где устроилась на одной из нижних балок опоры линии электропередач. Она раскрыла тетрадь и принялась читать, и читала жадно, то и дело возвращаясь к прочитанному и перечитывая его снова. Когда записи закончились, Лола таращилась в разворот тетради. Она, словно застопорившийся механизм, никак не могла перейти к следующему действию.
«Как?.. – пульсировала в ее голове единственная мысль. – Как она сумела написать это втайне от меня?..» Больше ее ничего не волновало.
Из оцепенения ее вывели звуки голосов.
- Ой, смотрите, там уже занято! – нарочито мило, немного плаксиво произнесла какая-то девушка.
Лола обернулась и увидела двух парней и девушку, приближавшихся к ней по узкой тропинке. Запоздало Лола сообразила, что в этом месте, если судить по количеству мусора и его характеру, регулярно проводила время молодежь.
- Я уже ухожу, - сказала она тихо и слезла с балки.
Парни о чем-то заспорили, но Лола не стала заострять на этом внимания и пошла прочь. В конце концов, для нее было совсем неважно это место. Но когда она удалилась от вышки шагов на двадцать, один из парней догнал ее.
- Постой. Можно тебя проводить? – на ходу выдохнул он. Лола остановилась.
- Зачем?
- Ну… Просто так. Мы тебе помешали, так не честно…
- Ничем вы мне не помешали. Все в порядке.
Она двинулась с места, но парень забежал вперед и встал перед ней, преграждая дорогу. Лола оглядела парня с головы до ног. Он был миловидным, хорошо одетым и весьма уверенным в себе – такие считают, что, если улыбнуться, девушка согласится на что угодно.
Парень улыбнулся.
- Пожалуйста, разреши мне проводить тебя. Даже не совсем проводить, а просто пройти рядом, пока мы не скроемся из вида. Та девушка – она очень нравится моему другу…
- Дай угадаю. А ей нравишься ты?
- Ну, типа того…
Лола усмехнулась.
- Ладно. Идем.
- Спасибо! – парень шутливо обежал вокруг нее, пристроился сбоку, и они вместе пошли прочь с пустыря. Тот парень, что остался с девушкой, что-то крикнул им вслед; спутник Лолы обернулся, помахал ему рукой, крикнул в ответ что-то – и поспешил нагнать Лолу, уже ушедшую вперед.
- Как тебя зовут? – спросил он, когда пустырь остался позади.
Лола искоса посмотрела на своего спутника. На ее взгляд, опасности разоблачения их маленького обмана уже не было, и парень мог вполне следовать своей дорогой.
- А тебе зачем?
- Ну, надо же познакомиться. Меня Кирилл зовут.
- Кому надо, Кирилл? Мне не надо.
Парень посмотрел на Лолу с досадой. Он знал таких девушек – они западали на него с первого взгляда, но, прекрасно понимая, что у него полно поклонниц, мгновенно превращались в стерв и мегер.
- Ладно, если тебе не надо, забудь, как меня зовут, - сказал он, и, повернувшись, зашагал в другую сторону.
Лола не удостоила его прощальным взглядом. Кое-что подсказывало ей, что они еще встретятся. Ведь в последней коробке, в которую она сложила все оставленные личные вещи, лежала подрезанная с одной стороны фотография именно этого парня.
Глава 15. Дневник Художника. Вампиры
ЧАСТЬ III. Теплая война
Каждый день в автобусной давке
Под взглядом усталых небес…
Я вижу тебя, мое завтра. Ты рядом,
Ты уже здесь.
М. Борзыкин. Завтра
Глава 15. Дневник Художника. Вампиры
Тучи сдвигаются под куполом неба, даль темнеет, контуры деревьев становятся очерченными точнее и ярче. Интересно, а почему перед дождем темнее, чем во время дождя? Сумрак начинает рассеиваться одновременно с падением первых крупных капель. Затем дождь расходится, он уже стоит целлофановой стеной от неба до земли, и дали за этой стеной не видно, только белесая дымка, обозначающая контуры пейзажа: вот дерево, вот крыши гаражей, вот улица и жилой массив. А потом, когда дождь иссякает, даль начинает проявляться из этой белой дымки, словно на фотоснимке. С каждой минутой она все четче и ярче, и вот видно прежние очертания окружающего мира. Дождь закончился.