— Несомненно, — мой собеседник задумчиво нахмурился, пытаясь уловить, к чему я клоню.
— Хорошо. А можете ли вы представить, что спустя много столетий все эти постепенные, незаметные изменения дадут в результате общество, совершенно непохожее на нынешнее?
Жерар не понимал. Я видел это в его глазах. Если замок разрушить и построить в другом месте, общество едва ли поменяется, — так думал мой собеседник. И в чем-то был прав.
Тогда я решил привести аналогию:
— Знаете, как делают мечи? Берут руду, плавят, получают слиток железа, затем из него выковывают меч. Не так ли?
— В общих чертах верно, — подтвердил граф.
— Из руды — рыхлого, рассыпчатого материала — выходит оружие. Всё изменяется до неузнаваемости, правда?
— Вы хотите сказать, — с удивлением произнес Жерар, — через много веков люди так же будут отличаться от нас, как сталь отличается от руды?
— Это грубый пример, но суть вы уловили. Хорошо. Теперь представьте, что те люди откроют множество новых способностей и возможностей. Наши предки не знали составных луков и арбалетов* — логично предположить, что и мы не всё знаем.
Мой собеседник кивнул, соглашаясь.
— Они обнаружат, что этот мир существует не сам по себе, — продолжал я, пытаясь вообразить, какие картины рисуют мои слова перед мысленным взором Жерара. Получалось плохо: я так и не смог полностью проникнуться средневековым мировоззрением. Я понимал, что граф едва ли глупее меня, но не мог отделаться от ощущения, что растолковываю простейшие вещи слабоумному. — Вокруг лежат другие миры, их много, и там тоже живут люди. Одни из них ушли в своем развитии дальше, другие же начали свой путь позднее. А у некоторых миров нет будущего.
— Другие миры… Вы хотите сказать, другие земли?
Другие Земли.
— В общем, да.
— Значит, вы не отсюда, — просветление на лице графа было искренним — наконец-то он начал кое-что понимать! — Вы пришли из других земель. Вы пришли… потому что у нас нет будущего?
В последней фразе явно прозвучал вопрос.
— Да, — просто ответил я.
Наступило долгое молчание. Свеча вновь начала коптить, однако граф не обращал на нее внимания. Он обдумывал мои слова.
Наконец он заговорил:
— Но как вы знаете?…
— Мы прошли тот же путь, помните? Условно говоря, мы способны видеть, куда ведут различные тропинки, ответвляющиеся от этого пути. Некоторые из них интересны и сами позднее превращаются в широкие дороги, а по другим можно зайти лишь в болото. Наше знание — мудрость даже не старшего, а просто того, кто волей случая идет впереди.
— Тогда… что вам нужно?
— Чтобы у вас появилось будущее. Знаю, это кажется невероятным, но именно такова моя цель. Я умею останавливать стрелы и поджигать луки, однако эти мои способности существуют отчасти благодаря вам. Если будущего нет у вас, то его нет и у моих способностей. Трудно объяснить. Возможно, граф, ваш мир уже нашел одну из любопытнейших закономерностей бытия: если кто-то нас искренне любит, он как бы дарит нам дополнительную защиту. Его дух, подобно ангелу-хранителю, всегда будет с нами. Он отведет стрелу, летящую в щель доспехов. Он подставит ветку дерева, если мы упадем со стены, — и мы отделаемся лишь синяками. Он предупредит о смертельной опасности.
— Медальон!.. — выдохнул мой собеседник. Мысль, казавшаяся мне простой и банальной, неожиданно произвела на него сильнейшее впечатление.
— Что? — переспросил я, не понимая, о чем речь.
— Ничего, — взгляд графа вернулся из заоблачных далей. — Простите, Азар, я не нарочно вас перебил. Вы сказали одну вещь, о которой я раньше не задумывался. Вы правы, Азар… и я вас слушаю.
— Это лишь наиболее яркое проявление некоего закона. Мы, граф, существуем не сами по себе — и не могли бы существовать. Наша жизнь прочно связана со всем этим миром. А также с людьми, которые вокруг нас. Верите или нет, но если ваша культура вновь обрушится в варварство, то хуже будет не только вашим детям.
Жерар встал — ему больше не сиделось в кресле. Прошелся по комнате. Заметил, что коптит свеча, срезал фитиль. Аккуратно положил щипцы на камин.