— Вы так полагаете? — рассеянно произнес мой собеседник.
На землю спустились прекрасные летние сумерки, однако это лишь подчеркивало приближение осени. Еще несколько таких вечеров — и всё изменится. Задождит, начнет веять холодом. Откуда-то с севера потянутся туманы. В небе зазвучат прощальные крики улетающих на юг птиц. Затем пожелтеют и опадут листья, землю укроет первый снег…
Жерар невольно поежился, облокотившись на белые перила и глядя вдаль.
Весь день он сегодня думал об Анастасии. Время от времени дела захватывали его полностью, но каждый раз, немного освободившись, граф возвращался мыслями к своей любви. Из головы не шли слова Азара: «Успокойте, пожалуйста, королеву. Ей сейчас нужна ваша помощь — как никогда».
Этот странный человек, которому доступно невероятное. Неужели он знает?…
Анастасия…
Она плакала утром, узнав о смерти мужа. Но не было ли в тех слезах, кроме горя, капелек облегчения? Королева признавалась Жерару, что чувствует себя несчастливой рядом с Виктором. Чересчур нервное поведение венценосца пугало её. И начальник гвардии сам видел это — в конечном счете, не потому ли пробудилась в нём нежность к царственной супруге?
Когда об их отношениях стало известно Виктору, любовники отказались от встреч наедине. Каждым двигали самые благородные побуждения. И даже предательство Виктора, так неожиданно выплывшее на поверхность, ничего не изменило.
Но Жерар по-прежнему любил эту женщину. Она теперь осталась совсем одна — и во главе большого государства. Уже сегодня на нее свалилась целая гора королевских забот. А в ближайшие дни положение ухудшится. Если Этвик с императором не откажутся от своих притязаний, то всё грозит полететь кувырком.
И дай Бог, чтобы сюда не примешались мятежи среди сторонников!
Анастасия — умница, она все это понимает. Ей сейчас будет трудно, очень трудно. От первых шагов зависит последующий успех… или неудача. А значит, нужно оценивать, анализировать, выбирать из альтернатив — до полного изнеможения.
Слишком много для этого требуется сил. Ей сейчас нужна ваша помощь — как никогда.
Незаметно стемнело. Очнувшись от своих размышлений, Жерар бросил еще один взгляд на слабое свечение, оставшееся от заката, на белесую полоску убегающей вдаль реки — и решительно зашагал к покоям королевы.
На сегодня сюрпризы не закончились. Это я понял, обнаружив в своей комнате гостя.
— Господин барон изволили вас ждать, — сообщил слуга, но я жестом показал, что он может быть свободен, и вошёл.
Навстречу мне поднялся де Лири.
— Простите мое незваное вторжение, — сказал парень с волнением в голосе, поклонившись.
— Всё в порядке, — я махнул рукой.
Интересно, к чему это объявился юный барон? Надеюсь, он не собирается снова попробовать меня убить.
Между тем мой гость начал объясняться, сбиваясь и путая слова:
— То, что сегодня случилось, ужасно. Наш король… его больше нет.
— Увы.
— Но я… не за этим пришел. Сир, я понял. Я догадался еще тогда. Вы… я вижу в вас свет. Вы несете добро. Я хочу… я знаю, что не достоин. Но… позвольте мне быть вашим учеником.
Эта просьба меня поставила в тупик. Он что, серьезно?
Однако парень действительно не шутил. Увидев мои колебания, он стал что-то тараторить, а потом — во второй раз за время нашего знакомства! — рухнул на колени. При этом смотрел он на меня с таким просветленным видом, что мне даже сделалось стыдно. И за него, и за себя.
— Успокойтесь, Жорж, — сказал я вслух. — Если вы желаете учиться, я с удовольствием вам помогу.
— Да, — обрадовано кивнул парень.
— Встаньте.
Он незамедлительно выполнил мою просьбу-приказ. В его глазах светилась бесконечная преданность.
Ну что ж. Я себе слабо представляю молодого барона своим учеником, но почему бы не попробовать? Глядишь, и привью ему пару полезных ценностей и привычек. Найдется, чему учить: материала хоть отбавляй.
— Понимаете ли вы, Жорж, что такое быть учеником?
— Я буду слушать всё, что вы говорите, и поступать в соответствии с вашими заповедями, — с готовностью ответил парень.
Громкие слова. Неужели и я в юности любил громкие слова? Кажется, нет — хотя…
— Этого мало, — заявил я серьезно. — Ты будешь неукоснительно соблюдать мои… хм, специальные рекомендации. Даже в мое отсутствие. И — самое главное — никогда не пререкаться. Если ты сочтешь свою гордость более важной, чем свое ученичество, — я не стану тебя удерживать.
— Да, — парень был вне себя от восторга. — Я согласен.