— Ничего. Мне говорили, с тобой были еще какие-то люди?
— Да. Их привел мой товарищ.
— Тоже гвардейцы?
— Нет. Я их раньше не знал.
Граф задумчиво потрогал щеку — словно вспоминал, когда он в последний раз брился.
— Где же они теперь? — спросил он.
— Не знаю. Они отказались сопровождать меня, когда барон (Бенедикт кивнул в сторону Этвика) напал на нас и захватил колдуна.
— Это кто на кого напал? — возмутился Этвик.
— Так, — произнес граф тихо, но именно его сейчас слушали все. Даже барон не стал развивать свою мысль вслух. — Откровенно говоря, история паршивая. Какие-то случайные подельщики. Странный товарищ. Кстати, он, как я понял, был с тобой?
— Да.
— Тогда почему предводительствовал ты? Ведь организовал всё он.
— Так мы решили, мой сир. В отряде должен быть один командир, ну и выпало мне. Мы с ним были на равных.
Жерар криво усмехнулся:
— На равных… Ну что ж. Если ты до сих пор не догадался, то уточню: королевскую грамоту у тебя просто вытащили. Решили, вероятно, использовать для других целей. Что касается имени этого твоего товарища — его скажешь мне наедине. А история с проклятием… — граф де Льен чуть прищурился и посмотрел… нет, не на меня. На Жоржа де Лири. — История с проклятием, — повторил он по-прежнему тихо, но с неожиданной четкостью, — это ложь от первого и до последнего слова.
Некоторое время спустя Алексей начал посмеиваться.
— Никогда не думал, что попаду в такую ситуацию, — признался он. — Эвелин постоянно находит, чем меня еще изумить. Неужели она действительно так много говорила обо мне?
— Да, — Наташа повернулась к нему и положила голову на его плечо. — Мама вспоминала тебя чуть не каждый день. Особенно если на нее находило мечтательное настроение. О, ты не можешь себе представить!
— Почему?
Девушка прикоснулась кончиками пальцев к его подбородку.
— Думаю, просто она тебя любила. Всегда.
— Эвелин? — Алексей недоверчиво поднял бровь. — Она же ничего не сказала, когда мы расставались после моего выпуска. Мы устроили светлую дружескую вечеринку вдвоем, много шутили и всё такое. У нас не было никакой разлуки в слезах. Если бы она хотя бы одним словом обмолвилась…
— Мама говорила, что есть такая древняя мудрость. Если любишь мужчину в самом деле, следует позволить ему идти своей дорогой. Рано или поздно он устанет скитаться и вновь придет к тебе.
— Хм. Интересная максима. Ожидание может весьма затянуться.
— Но ты ведь пришел, — улыбнулась Наташа. — Мама оказалась права.
Вот теперь я совсем ничего не понимаю, подумал Алексей.
12 глава
В столицу мы въехали всей компанией.
Город, раскинувшийся на берегу солидной речушки, только-только начинал приобретать тот блеск, которому через сотню-другую лет суждено стать ослепительным. Внутри круга городских стен теснились многочисленные здания, напирающие друг на друга, и здесь было слишком мало места для роскоши. Но вот за пределами стен, вокруг собственно города, вовсю шло строительство новых домов. Некоторые из них, очевидно, принадлежали весьма богатым людям: не экономя на пространстве, те могли себе позволить по-настоящему большие жилища. Кое-где даже высились особняки — с лужайками и чисто символическими изгородями. По всему было заметно, что столица изрядно разрослась за несколько последних десятилетий: на иных постройках еще не обсохла краска. Вероятно, безопасность пришла на эти земли лишь совсем недавно.
Королевский дворец тоже располагался вне старого города, за рекой. К нему вел широкий мост, сработанный из камня и дерева. Мост содержался в образцовом порядке, и за проезд по нему взимали плату.
Нас, впрочем, пропустили бесплатно. И всё потому, что мы пристроились к посольству во главе с графом де Льеном.
За время нашего совместного путешествия мы успели хорошенько перезнакомиться. Я не ожидал, что Этвик согласится ехать в одной компании с людьми короля, однако барон меня удивил. Он не только сам предложил держаться вместе, но и вполне нормально разговаривал с новыми знакомыми. Кажется, хорошее настроение его не покидало.
Сам я тоже был доволен. Ночевать под открытым небом больше не приходилось. Некоторые постоялые дворы, правда, кишели клопами, но чаще все-таки попадались приличные. По вечерам мы теперь неизменно пили вино и ели горячее. Сухой свежий хлеб был восхитителен.
Дожди, кстати, как назло прекратились. Не то, чтобы я хотел снова мокнуть, но было немного обидно. Теперь, когда от непогоды по ночам защищала добротная твердая крыша, нужда в этой самой крыше отпала. Вот вам еще одно проявление известного закона подлости.