- Да за кого ты меня принимаешь?
На что брат хмыкнул и пробурчал:
- Ну, ну. Ладно, пошли тоже отобедаем, а то мне потом Мирославу стрельбе из лука обучать.
- Что её обучать то, она ж всё на лету схватывает. Вон спокойно одну стрелу в другую загоняет не глядючи.
- Вот и пусть тренируется, коль у неё это хорошо получается.
На ходу переговариваясь между собой направились трапезничать.
И как только они ушли из кустов вылезла Мирослава:
- Хм, вон оно как. - отряхиваясь, направилась к терему.
11 глава
Только в комнате Мирослава пришла в себя от услышанного от братьев, когда те разговаривая между собой шли к терему, не зная, что сестра их подслушивает.
Всполошённое сердце выпрыгивало из груди, не веря в то, что друг и соратник отца мог так поступить. Ведь столько лет князья вместе бок о бок в битвах участвовали. Да и дети их с сыном Мстиславом сызмальства дружили, общались на равных, когда семья Демидовых в гости к ним приезжала и сами они были не раз в гостях, когда княжество их посещали.
" Неужели, вот так запросто, корысти ради, близкие люди могут козни строить после стольких лет общения? И что Демидов старший, притворяясь другом верным, теперь может в любой момент воткнуть нож в спину? А Мстислав? Ведь росли же вместе и после всего этого он так же поступит, что и его батюшка ? Нет, не может быть... Ведь брат сказал, что Мстислав может быть не в курсе всего происходящего."
Как же всё таки не хватает Марфы, чтоб поделиться мыслями своими, переживаниями. Мирослава уже пожалела, что стала сторониться Марфы и перестала со своей служанкой общаться. Ведь не виновата Марфа, что господам из за своего эгоизма хочется свои правила устанавливать, и чтоб им беспрекословно все подчинялись. Попробуй ослушайся, тут же выпорят и хорошо, если не до смерти, и потом даже не спросят, прав ты или не прав.
Но чувства любви, что зародились у Мирославы к Никите вытеснили все горькие думы и долго не могли удерживаться в голове, ведь все помыслы только об одном, о любимом, и поэтому Мирослава решила при встрече с Марфой примириться.
Девушка припрятала меч свой под подушкой, по привычке, и побежала из своей части терема через сени в трапезную, где уже обедали братья, воевода и ещё несколько дружинников во главе с батюшкой.
***
Хоть девицам из знатных семей и запрещалось ходить свободно вне своего терема, должна сидеть на женской половине с няньками и мамками, но молодую княжну в свободе передвижения батюшка не ограничивал так как любил ее очень, с детства баловал, разрешал все вольности. Ведь она была единственным напоминанием князю о супружнице его любимой Любаве, что умерла при родах и была точной копией её самой. Князь очень любил мать своих детей и не смог больше ни женится на другой, ни гарем завести, что не возбранялось князьям.
Когда же княжна немного подросла и могла самостоятельно держать деревянный меч, который ей вкладывал в её маленькие ручки старший брат, то под присмотром воеводы Ивана Звенигородского проходили первые тренировки Мирославы со старшими братьями.
***
Князь сидел смурной за столом даже не притронувшись к еде, тяжёлым взглядом встретил дочь. Та же впорхнув в столовую, как птичка ма́лая, непринужденно подскочила к батюшке и поцеловала того в щеку. Князь аж вздрогнул от неожиданности, ведь сроду Мирослава себе такого поведения никогда не позволяла. Остальные тоже удивлённо стали переглядываться от таких вольностей со стороны молодой княжны.
Мирослава не обращая ни на кого внимания и не боясь чьего то осуждения, села за стол. Чего ей бояться то, коль выросла она среди этих мужчин, что чуть ли не каждый с сызмальства принимал участие в её воспитании.
Но сейчас, когда из той маленькой пигалицы, что ранее приставала ко всем то с играми, то с мечом деревянным, сформировалась красавица видная и было то всё при ней, многие стали заглядываться на дочь князя и воспринимать её как женщину красивую.
Боялись показывать свой интерес к ней, глаза прятали, ведь нет ничего страшнее гнева и наказания князя Святослава и братьев её, что неустанно следили за молодой княжной, охраняя непорочность девушки и хоть как то пытались оградить Мирославу от соблазнов мирских . Да разве могли они уследить за такой егозой...
И невдомёк было Мирославе, что взирали на неё дружинники уже по другому, особливо те кто помоложе, но разве ж смотрела она по сторонам, когда любовь к молодому кузнецу заполнило её сердце и разум.