Боялась Мирослава, что как только отправят её в монастырь, там она лишиться той свободы, что была у неё, когда жила с отцом. Знала по рассказам, какая жизнь у монашек.
Мирославе привели её коня, который с нетерпением рыл копытами землю, чувствуя настроение своей хозяйки и готовый уже сейчас пуститься стрелой в вольные поля.
- Спасибо, что коня хоть отдали.
Мирослава подошла к своему рысаку, взяла его за поводья.
- Ну-ну, Ветерок, успокойся. - конь уткнулся мордой в голову Мирославе, фыркнул, обдав своим горячим дыханием её шею и вдохнул запах своей хозяйки. Мирослава тихо засмеялась. - Я тебя тоже люблю и никогда не брошу, слышишь. - слёзы опять выступили на глазах.
Судорожно вздохнув, попыталась унять боль, что стала распространяться в груди.
Ведь это единственное существо, которое может понять и почувствовать ту боль, что сейчас на душе у Мирославы и принять её такую, какая она есть, не прося ничего взамен.
Девушка обняла коня за шею и уткнулась в его мягкую и теплую шёрстку, зарывшись пальцами в шелковистую гриву.
Вдруг на её плечо легла чья-то рука. Мирослава невольно вздрогнула и обернулась. Перед ней стояла её служанка Марфа. Девушки бросились в объятия друг друга и зарыдали:
- Марфа, я так скучала по тебе. Наконец-то, я тебя увидела.
- Ох, молодая госпожа, я тоже скучала. Меня даже наказали на днях, за то что я пыталась тайком к вам пробраться. В моей комнате меня заперли и только вот сегодня отпустили. Приказали в дорогу собираться. Всё думала: куда, зачем? Никто ничего не говорит, все злые, хмурые ходят. Я уж думала не дадут с вами попрощаться. - на последних словах голос Марфы задрожал, и слёзы полились из глаз. Мирослава улыбнулась сквозь слёзы:
- Ну, Марфа, не реви. - хотя у самой эти непослушные слёзы текли не меньше, и голос дрожал от рыданий.- Вот и свиделись. И теперь вместе навсегда?! - Марфа молча кивнула и обняла свою княжну. Ведь в данной ситуации слова не нужны. Так они долго стояли бы обнявшись, но их прервали.
Во двор зашли стражники во главе которых был высокий рыжий молодой человек в доспехах. Мирослава вытерла слёзы. Не гоже княжне рыдать пред слугами.
Молодой воин поклонился и представился:
- Князь Ладимир Голинищев, к вашим услугам. - Мирослава не понимающе посмотрела на него, будто пыталась вспомнить что-то.
"Знакомое лицо, где-то я его видела. Не могу вспомнить."
Князь будто прочитал на заплаканном лице княжны недопонимание:
- Мне поступил приказ сопровождать вас и вашу служанку в дороге. - и тихо добавил. - Княжна, вы меня помните? На стрельбище вы меня победили в стрельбе из лука. Вспомнили?
Мирослава внимательно присмотрелась к молодому князю и в голове начало понемногу прояснятся. Воспоминания о том беззаботном времени захлестнули её и слёзы готовы были опять нескончаемым потоком хлынуть из глаз. Да что же это такое-то. С силой сжала кулаки и стиснув зубы, переборов в себе эту слабость о прошлых воспоминаниях, глубоко вздохнула и попыталась улыбнуться. Это далось ей с большим трудом:
- Ах, да. Помню. А теперь мы можем отправляться в путь?
Князь поклонился:
- Мне приказали с моим отрядом явиться сюда и ждать дальнейших распоряжений.
" Тебе хоть приказали, а мне даже не удосужились сказать хоть что-то."
- Ну тогда будем ждать, когда придут и скажут. Потому что я даже не знаю, что делать дальше. Вещи мои собраны, — Мирослава рукой указала на телегу.- Служанка моя тут, конь мой при мне. Так что я готова к походу. - мрачно усмехнулась и отвернулась.
24 глава
Из терема вышел старший брат Ярослав и направился в сторону князя Голинищева и его отряда, совсем не обращая внимания на сестру, что так внимательно всматривалась в лицо своего брата.
Его бесстрастное лицо не выражало ни каких эмоций и Мирослава, поддавшись своему внутреннему эмоциональному опустошению, опустила голову и стала ждать дальнейших распоряжений.
- Береги княжну. Вручаю её жизнь в твои руки и отвечать за неё будешь своей головой. Хочу надеяться, что дорога у вас будет удачная и наши вороги не посмеют напасть на мою сестру и, что вы спокойно доберётесь до монастыря. Знаю, что Мирослава себя просто так в обиду не даст, но проследи, чтобы она не пострадала, если всё же нападение произойдёт. Ты сбереги её.
- Хорошо, князь! - князь Голинищев низко кланялся князю Ярославу. - Все будет исполнено в лучшем виде, князь Ярослав, вы во мне и моих людях не сомневайтесь. Буду защищать княжну как зеницу ока.