Князь Ярослав похлопал по крепкому плечу Ладимира, затем повернулся и направился к сестре.
Мирослава встрепенулась, как испуганная птица, глаза заблестели от слёз. Дрожащим голосом обратилась к старшему брату:
- Братец, родненький, ты прости меня, сестрицу твою неразумную. Но ты сам понимаешь, что сделанного не воротишь. Зачем нам с тобой портить отношения?
- Понимаю, сестра. Но принять это не могу. Все непотребства, что ты творила с кузнецом, я не одобряю. И поэтому осуждаю тебя за это. Простить, пока, не могу. Когда пройдёт время, тогда, возможно, и наладятся наши родственные отношения.
- Хорошо, братец. Я поняла тебя. И спасибо тебе за это.
"Надеюсь Вячеслав выйдет меня провожать?"
- Вячеслав за воротами нашего терема уже ждёт тебя, — будто прочитал её мысли.- Он сопроводит до главных ворот. Заодно проконтролирует, что бы ты добралась до них без каких либо последствий. А дальше ты с князем Голинищевым продолжишь свой путь уже без него. Одна.
- И без тебя,- по лицу Мирославы опять потекли слезы.
- И без меня, сестрица. - Ярослав погладил сестру по щеке вытирая своей рукой мокрые следы от слёз. Приобнял за плечи и крепко прижал к своей широкой груди. Вот только недавно брат был для неё родным и близким, а сейчас же от него повеяло таким холодом, что объятия уже не приносили того сестринского восторга и умиротворения, как раньше. Мирослава глубоко вздохнула, глотая слёзы и вдыхая напоследок его запах.
- Прощай сестрица! Может быть когда-нибудь и свидимся в этой жизни. Ты береги себя и не возвращайся домой. Иначе, придётся казнить тебя за ... всё, что ты сотворила.- резко отпрянул от Мирославы и быстрым шагом направился к терему.
Мирослава недолго постояла, провожая брата взглядом и лишь когда немного успокоилась, взяла под уздцы своего коня.
- Идёмте. - не глядя на князя Ладимира пошла за его отрядом следом, а за ними тронулись телеги со всем скрабом, что снарядили княжне в её походе.
За воротами и правда ждал средний брат Вячеслав. По зарёванному лицу своей сестры понял, что прощание со старшим далось ей тяжело и решил молча пристроится рядом, восседая на своем скакуне.
Через весь город их отряд шёл молча, каждый думая о своём. На них никто не обращал внимания будто и не происходило ничего странного, просто обычный караван с телегами пересекал городскую суету. Столица продолжала жить своей жизнью.
Дойдя до ворот, Вячеслав отдал сопроводительный пергамент страже, что стояла у ворот.
- Ну, сестрица, пора прощаться. Жаль я не могу сопроводить тебя далее. Но это сможет сделать князь Ладимир.
Караван прошел ворота и продолжил путь.
Мирослава подошла к Вячеславу.
- Спасибо, тебе за всё. Я знаю, ты тоже меня осуждаешь. Но ты хоть продолжаешь относиться ко мне, будто ничего не произошло, в отличие от отца и старшего брата.
- Да, ладно, сестрица. Я все понимаю. Первая любовь и всё такое. Но из-за того что тот в кого ты влюбилась, он, не нашего сословия. И будь он хоть трижды богат, его статус не позволит жениться на княжеской дочери. Но ты сильная. Знаю, что и без моих нравоучений ты знаешь как тебе жить дальше. Не вешай нос и держи голову гордо поднятой. Не смей сдаваться и знай, что я тебя люблю, моя младшенькая. А теперь обнимемся на прощание и поезжай с богом. - Вячеслав потянулся к сестре и княжна, заливаясь слезами бросилась ему в объятия. - Всё, иди уже. А то отстанешь от обоза, да и весь кафтан мне сейчас зальёшь своими слезами. Давай, топай.
Мирослава нехотя отошла от брата, не спеша села на своего коня и всё время оглядываясь назад, выехала из столицы. Караван дожидался недалече.
25 глава
Телеги неторопливо плелись по дороге, мерно покачиваясь. Не спеша, поддаваясь этом ритму, дружина плелась рядом.
Обоз уже довольно долго ехал по дороге на восток, когда по пути им попалась березовая рощица. Подняв голову и оглядевшись, Мирослава увидела густые волны полей и зелёные кроны берёз, отчего пейзаж становился особенно чарующим. По воздуху разносился пьянящий свежий запах скошенной травы и не сдержавшись княжна, замерла, любуясь красотой вокруг и вдыхая свежий воздух всей грудью.
Во главе обоза ехал князь Ладимир. Княжна на своем коне была поодаль, но он старался не выпускать из виду всех без исключения.
На одной из телег скромно сидела служанка Марфа, несколько солдат завершали процессию. Дружина, что сопровождала обоз, равномерно распределилась по всему каравану и в составе 20 человек ехали по дороге, иногда негромко переговариваясь между собой.