Подъехала Газель и автобус, которые должны были везти всех на кладбище. Кто-то пошел сказать матери об этом. Она стала еще более скорбна. Ей не хотелось прощаться даже с остывшим телом дочери. Можно было отсрочить все на пять, десять, пятнадцать минут, но они ничего не принесут и ничего не изменят. Мать покорно отошла в сторону, а бабушку пришлось поддерживать за руки. Четверо мужчин подняли гроб с разных сторон и понесли на выход, соблюдая правило ногами вперед. Я не знаю, кто выдумал кучу таких примет, но когда дело касается мертвых, то никто не осмеливается их нарушить.
Хотя Газель и стояла недалеко от калитки, но гроб грузить не стали, надо было пройти всем рядом с покойной квартал до асфальтированной дороги, чтобы проводить. В момент этой прогулки скорбь тобой так овладевает, что не можешь думать ни о чем кроме смерти, о том, как плохо сейчас усопшему и что не хочешь оказаться на его месте, или на месте тех, кто у гроба. Более посторонние люди тихо обсуждают между собой причину смерти, ее подробности и удивительные случайности, которые были перед смертью.
Ты идешь и тихонько осознаешь, как сжимается время, медленно-медленно идем к этой яме, которую уже вырыли работники кладбища. Ее пока не видно, она за пять километров от этого места, но ты знаешь, что она вырыта и она апофеоз сегодняшнего дня.
Когда машина заехала на кладбище, и вынесли тело, то я хотел сбежать. Да, сбежать. Это финальная часть церемонии может просто разорвать сердце. Собралось много людей, и мне казалось, что они не специально, даже не осознавая, это пришли посмотреть на эту драму.
Гроб подняли на руки и медленными шагами направились к вырытой могиле. Мне казалось, что каждый, кто нес, прекрасно осознавал, что сейчас будет и оттягивал, как мог этот момент. А могила медленно, но уверенно приближалась, и никто ничего не мог с этим поделать. И вот уже видна куча свежей земли, а вокруг поет весна, но сегодня ни кем не замечается. И вот гроб поставлен на стулья и все встали в ожидании.
Мать с бабушкой и братом подошли к гробу. Она упала на дочь: "Светочка, родненькая, ну проснись! Открой глазки, ты же не умерла! Доченька, они же тебя сейчас закопают, открой, пожалуйста, открой!" Я не мог больше на это смотреть, не мог это слышать, мне казалось, что этот плачь просто раздавит мою грудную клетку. Вокруг не было сухих глаз. Я не знаю, кто бы мог сейчас осмелиться прервать это.
Я увидел Диму, лесника, с которым работал, брутальный здоровый мужик, он наклонил голову, а с носа прям лились слезы. Не помню, сколько это продолжалось, никто не мог прервать прощание. Но накал постепенно спадал, мать чуть-чуть успокоилась и предложила всем начать прощаться. Я всегда боялся подходить к покойным, но к родственникам нельзя не подойти. Какие же они холодные и безжизненные.
Люди подходили и подходили, близкие целовали в лоб, кто-то дотрагивался до руки. Я видел много людей, которые на момент 2016 года уже тоже заняли место Светки, вызывая у меня вообще непонятные чувства, которые никто испытать не может. И даже оформить это в мысли сложно и описать их вам. Видеть как, если так можно сказать, в моем сознании мертвые люди подходят прощаться с мертвецом. И уже непонятно, то ли они прощаются, то ли здороваются с той стороны могилы.
И вот все попрощались, наступает самый жесткий момент - закрывают крышку. Все. Это был последний взгляд на человека. В жизни много раз ты смотришь в последний раз на разных людей, но особо об этом не задумываешься, потому что он живой и неблизкий, а тут все - ты точно и жестко знаешь, что его не увидишь. Опять плачь разрывает грудь и смешивается со звуком забиваемых гвоздей. Дальше гроб перехватывают веревками, несут к могиле и осторожно опускают.
Последний самый жуткий звук - стук комков земли о крышку. Сначала редкий, потом все больше и больше. И когда каждый кинул ком земли, то в дело вступают люди с лопатами. И через пять минут мы видим свежий холмик земли по объему эквивалентный человеку, который под ним лежит и выдавил эту землю наружу. Всё...
Я ненавижу пустоту дома после похорон. Как будто незачем туда возвращаться. Дом осиротел. Да и не только дом, а жизнь. Она тоже на время становиться очень пуста. А если не нашел чем ее заполнить, то и до конца жизни в глазах присутствует скорбная пустота.
Как вы думаете, второй раз, живя в прошлом, видишь точно такие же сны, как и в первый раз? А тут очень сложно разобраться. Попробуй запомнить все, что в реальности происходит, что уж говорить про сны. Могу точно сказать, что мне снились сны, связанные и с будущим, т.е. снились и дочки, и жена. Поэтому из-за снов мне всегда приходилось днем немного «страдать», чтобы настроить свое восприятие и вспомнить, что я нахожусь в прошлом.