Сэр Эку выбрал троих судей; несмотря на большую опасность, недостатка в добровольцах не оказалось. Депрессия, вызванная действиями Тайного совета, становилась такой глубокой, что многие системы боялись за свое выживание куда больше, нежели страшились имперских экономических мер.
Три системы, которые сэр Эку в конце концов выбрал, были самыми уважаемыми в империи, так же как и три выходца из них, которые составили трибунал.
Первым прибыл Уорин из огромного аграрного мира под названием Риания. Это было разумное существо крупных размеров, с медленным мышлением. Тугодум. Тело его, сплошь покрытое тяжелыми костяными пластинами, служило обиталищем мыслительной системы с тремя мозговыми центрами. Способный переваривать целые горы противоречивой информации, медлительный и обстоятельный, Уорин всегда носил с собой массу думающей аппаратуры. Кроме того, он был абсолютно непредубежден в том, что касается преступлений, инкриминируемых Тайному совету.
Второй, Ривас, прибыл из удаленного пограничного мира Джоно. Ривас — худощавый человек, стремительный и остроумный — выделялся своей способностью найти компромисс там, где его, кажется, и быть не могло. Эта способность очень важна и уважается в диком Джоно, где порой разных точек зрения насчитывается больше, чем спорщиков.
Он предупредил сэра Эку о том, что, несмотря на все презрение к нынешним деяниям Тайного совета, он не абсолютно уверен, что его члены действовали лишь из своекорыстных побуждений. Его мнение о Кайсе, например, было весьма положительным. С точки зрения Риваса, тот зачастую демонстрировал добропорядочность и честность.
Третий и последний член трибунала, пожалуй, пользовался самым большим уважением. Ее звали Апус, королева-матка Ферномии. Она была очень старой и нисколько не беспокоилась по поводу того, что титул ее не является символом королевской власти. Множество ее дочерей и внучек надзирали над миллиардами женских и несколькими миллионами мужских особей, составлявших народ сектора Ферномия. Несмотря на возраст, здоровье Апус было отменным, стройные журавлиные ноги ее — все шесть — были крепки, а жвала столь же эластичны и сокообильны, как в дни юности.
Она призналась сэру Эку, что считает ничтожествами членов Тайного совета, а особенно — двойняшек Краа, которые несколько лет назад надули ее народ с правами на минералы, но сэр Эку знал совершенно точно, что это никак не повлияет на беспристрастность ее суждений.
Каждого из троих разместили в подходящем для него по условиям, хорошо охраняемом жилище. Перед самым началом заседания трибунала сэр Эку встретился с судьями для уточнения правил, которыми они будут руководствоваться в работе.
Было обговорено, что должен существовать рефери трибунала. Ему надлежит надзирать за тем, чтобы все доказательства были представлены честно и взвешенно. Ни одно из его указаний не могло быть изменено. Он же будет представителем общественности в трибунале. Все вопросы следует адресовать только ему, и лишь он получит право отвечать — после консультации с тремя судьями. Кроме того, было согласовано, что сэр Эку отвечает за сбор доказательств и присутствие свидетелей. Тройка доверила ему право привести к присяге на верность суду офицеров, которые будут ему помогать.
После этого сэр Эку быстро расставил точки над «i», уточнив последние детали.
Когда Стэн явился по вызову в сад — обиталище сэра Эку, он обратил внимание на то, насколько усталым выглядит старый дипломат. Усики-рецепторы манаби трепетали от нервного истощения, внешние покровы приобрели нездоровый серый оттенок.
Впрочем, у Стэна не оказалось времени на разговоры о здоровье — сэр Эку приказал ему поднять правую руку.
Стэн сделал как велено.
— Клянетесь ли вы поддерживать и сохранять неразрывную связь слушаний трибунала с древними законами империи, под священной сенью которых мы действуем?
Стэн поклялся.
— В таком случае властью, данной мне, назначаю вас главным офицером трибунала, — речитативом, нараспев проговорил сэр Эку.
Хоть Стэн и знал прекрасно, что должно было произойти, все же он почувствовал какую-то робость, слушая строгие слова сэра Эку. Он с неловкостью понимал, что старый дипломат знает цену каждому произнесенному им слову. Этот трибунал не должен стать фарсом.
Когда Стэн покидал сад, у входа ожидали своей очереди Алекс и Махони. Они скрылись внутри и через несколько минут вернулись такие же притихшие и задумчивые, как Стэн.
Троица в молчании возвращалась к себе. Неожиданно от группы охранников, стоявших поодаль, отделились несколько солдат и стали на их пути. Стэн непонимающе взглянул на охранников, окруживших их.