— Расскажи о своей контрреволюционной, националистической деятельности. Расскажи, контра противная, как ты предавал советскую власть…
— Мне нечего рассказывать. Все это ложь, провокация..
— Опять клевещешь на наши органы? Сталин нам доверяет, а ты… Давно по тебе тюрьма плачет, скоро разделаемся с тобой. Прикончим…
И пошло-поехало!
Хорошо было бы, если бы этот тупой верзила подверг меня избиению. Никакие физические пытки — удары, «холодные» и «горячие» души, угрозы — не идут в сравнение с бессонницей, когда тебе не дают спать сутками, неделями. Ничто так не изводит, не опустошает человека, как конвейер бессонницы, когда на минуту не дают тебе сомкнуть глаза.
Раньше я даже не мог себе представить, что есть на свете изверги, садисты, которые находят удовлетворение, издеваясь над человеком, а если есть, то очень редко. А тут…
Как такие палачи могут находиться среди людей, воспитывать детей, ходить со своими женами в театр, дышать воздухом, объясняться в любви, спокойно спать, смотреть людям прямо в глаза, зная, что их жертвам, ни в чем не повинным жертвам, там, в застенках, не дают вздремнуть, те сходят с ума от бессонницы и усталости, падают в обморок, теряют сознание, а палачи одно и то же твердят тебе: «Если враг не сдается, его уничтожают».
Поистине, надо было обладать огромным мужеством, чтобы не сникнуть, не поддаться на уловки следователя-автомата, который вознамерился во что бы то ни стало сломить тебя, заставить подписать «протокол», что ты — верблюд, что ты самый опасный враг и, стало быть, тебя надо уничтожить, смести с лица земли.
Сколько бессонных ночей может выдержать человек, доведенный до безумия бесконечными «допросами»? Не иначе, как в этом мрачном заведении решили изучить эту проблему на беззащитных и беспомощных узниках.
Встречая изнуренного, бледного как смерть человека, который едва держится на ногах, с обескровленным лицом и воспаленными веками глаз, в которых медленно угасает жизнь, можно было догадаться, что это один из тех арестантов, увлеченный в дикий эксперимент — конвейер бессонницы. Его еще окончательно не согнули, не уломали. Видать, он еще не подписал, что признает себя «врагом народа», «шпионом», «агентом мирового империализма», «сионистом», «диверсантом» и еще Бог весть кем. Он еще не сознался, что является «воинственным террористом», участником несуществующего «центра», который собирался уничтожить советскую власть, а доблестные сподвижники Берии остановили «вражескую руку» и обезвредили ее…
Следователи высмеивали такое упорство в отрицании их обвинений. Не наговоришь на себя, не признаешь за собой преступлений, за которые положено двадцать пять лет тюрьмы или лагеря, то получишь срок за то, что отрицаешь свою причастность к несуществующим «центрам», «группам» — ведь этим ты клевещешь на наши «славные органы», а это еще покрупнее преступление. Разве не знаешь, что «органы» — гуманнейшая организация на свете. Без вины она не сажает людей в тюрьмы, зря не судит, она никогда не ошибается. Всем давно это известно. И вообще, тут людей берегут, жалеют, перевоспитывают. Тут зря по судам не таскают. Есть тут более гуманные органы: «тройка», «особое совещание». Они зря арестантов не беспокоят. Заочно назначают каждому срок — кому десятку, кому четвертак, а кому вышку…
Такой «заботы» о человеке еще не было в истории. Это социалистическое правосудие. В камеру принесут «приговор», и вам необходимо лишь расписаться…
Жаловаться не надо. Ведь во главе этих «органов» стоит сам Лаврентий Павлович Берия, первейший друг и соратник «Великого отца народов». А тут ошибки не может быть.
Дали вам, скажем, десять лет. Отсидели вы в лагере свой срок честь по чести. От звонка до звонка. Собираетесь выйти на волю. Сообщили об этом родным, близким, если их также не постигла ваша судьба, и те готовятся вас встретить. Вы счастливы, рады, что выжили, несмотря на все мытарства и страдания, но «тройка», или «особое совещание» нашли, что вы еще не полностью перевоспитались в лагере или тюрьме. И накануне вашего освобождения преподносят вам новую бумажку, что вам добавляется еще десять или двадцать пять лет.
Просто и аккуратно. Вас не побеспокоили, не тащили в суд. Там, наверху, знают, за что вам добавили срок.
Не пытайтесь лишний раз спросить за что. За какие преступления, не вздумайте, упаси Бог, жаловаться на новый «приговор». Ваши жалобы — крик души — попадут в лучшем случае в урну или самому Берии, и тогда вам не сдобровать. Тогда вам пощады не будет. Попадете из огня в полымя…