Глава 21.
Я оторопела от ужаса.
– Нет, этого не может быть! – воскликнула я. Но взгляд Виктора остался таким же пустым – казалось, он уже смирился со своим неизбежным концом.
– Всё кончено. Я навсегда останусь инвалидом, – проговорил Виктор. – Возвращайся домой, Вита.
– Нет, никогда! – воскликнула я, подскакивая к его кровати, хватая его руку и начиная в каком-то бешеном припадке покрывать её поцелуями. – Любимый мой, единственный! Я никогда, никогда не оставлю тебя! Ты слышишь?
Виктор, похоже, был изумлён и растроган моим порывом. Он мягко высвободил руку, глядя на меня печальными глазами.
– Вита, – произнёс он. – Ну сама подумай, зачем тебе калека? Ты молодая, здоровая женщина, ты ещё найдёшь себе здорового мужчину...
– Замолчи! – резко оборвала я его. – Не смей так говорить! Что бы с тобой ни случилось, я не брошу тебя!
– Вита, – в который раз повторил Виктор. – Это ты сейчас так говоришь... Ты пойми, что мне незачем жить в таком ущербном виде. Вся моя жизнь – это моя работа. Вечное движение вперёд, к успеху, к новым вершинам... А теперь мне придётся лежать неподвижно и ждать своего конца. Мне просто нет смысла жить дальше.
– Не говори так! – я даже рассердилась. – Не смей сдаваться! Возможно, врачи ошибаются, и ты скоро поправишься...
Виктор прервал меня, положив свою руку на мои пальцы.
– Глупенькая, – пробормотал он. Я наклонилась к его лицу совсем близко. На глазах Виктора, таких красивых, синих как небо, блестели маленькие капельки слёз. Я не выдержала и потянулась к его губам, и Виктор поцеловал меня – страстно и с такой силой, что у меня закружилась голова. Моё тело отозвалось на его поцелуй так, будто сработала бомба, механизм которой так неосторожно активировал Виктор. Забыв обо всём, я бросилась обнимать его двумя руками, обхватила забинтованную голову, жадно глотая губами поцелуи с его волшебных сладких губ.
Я не заметила, как одним коленом встала на его кровать, стараясь оказаться поближе, и Виктор сам чуть отодвинулся в сторону, освобождая мне немного места для этого. Я продолжала жадно целовать его лицо и опомнилась только тогда, когда вдруг поняла, что уже почти сижу верхом на его теле поверх белоснежной больничной простыни, а мои пальцы уже опустились ниже и жадно ласкают его спину сквозь тонкую ткань больничной рубашки и касаются плотной ткани эластичных бинтов медицинского корсета. Я почувствовала, что спина Виктора стала гораздо худее, на ней почти не прощупывались мышцы. Неужели он так сильно похудел?.. Но видимо, именно прикосновения к эластичным повязкам отрезвили меня. Мне стало стыдно и даже страшно, что я могла причинить Виктору боль. Я замерла, тяжело дыша, а затем медленно выпустила Виктора из объятий и сползла с кровати.
Мои руки и ноги дрожали мелкой дрожью от страсти и желания. Как же он был притягателен и сексуален даже сейчас! Особенно сейчас, когда от него пахло лекарствами и тканью чистой постели, в которой лежащий Виктор казался сейчас таким нежным, уязвимым... Но я глубоко вдохнула и выдохнула, изо всех сил пытаясь совладать с собой и безудержными пошлыми мыслями, которые роем носились в моей голове. Я отступила назад на пару шагов, тем не менее, продолжая пожирать Виктора безумным жадным взглядом, который он, конечно же, не мог не заметить.
– Не уходи, – попросил Виктор, протягивая ко мне руки.
Он вдруг приподнялся на подушке, и я испуганно подскочила к нему, снова заставляя улечься обратно.
– Нет, Виктор, тебе нельзя вставать! – испуганно проговорила я. – Ты же сам сказал, что должен лежать неподвижно...
– Это ты ему теперь скажи, – усмехнулся Виктор, и я увидела через одеяло его мощную эрекцию. К моим щекам снова прилил жар, мне стало душно, но безумно захотелось сдернуть одеяло и хотя бы увидеть эту роскошную часть его тела поближе. О, боги! Я помнила его обнажённое тело во всех подробностях, даже спустя столько месяцев... Я с трудом удержалась и даже убрала руки за спину, чтобы они не вздумали самовольничать.
– Прости меня, – пробормотала я, виновато пряча взгляд.
– За что? – ухмыльнулся Виктор.