– Наверное, я сделала тебе больно?
– Вовсе нет, – его ухмылка напомнила мне прежнего Виктора, и я чуть было с ума не сошла от счастья. Ведь когда он так смотрел на меня, я забывала обо всём на свете.
– Залезла на меня, возбудила, и что теперь делать? – Виктор продолжал хитро смотреть на меня. Я смутилась ещё сильнее. Но тут дверь в палату снова открылась, и я увидела Анжелу.
– Прошу вас немедленно уйти, – сверкнув глазами на меня, заявила она. Я растерянно обернулась на неё и увидела рядом с врачом ту самую медсестру Алёну, которая застукала меня в ординаторской. Они обе смотрели на меня очень неприязненно, и я почувствовала, как у меня неприятно защемило сердце от страха. Вдруг они больше не разрешат мне видеться с Виктором?
Глава 22.
– Ещё одну минутку, можно? – жалобно попросила я.
– Не больше, – мрачно заявила Анжела. – Мне нужно с вами серьёзно поговорить.
Она вышла, закрыв за собой дверь. Я испуганно взглянула на Виктора.
– Скорее всего, меня больше не пустят к тебе, – проговорила я и схватила его за руку, будто меня уже оттаскивали от него сотни крепких рук. Виктор приподнял брови.
– Что же ты такое натворила? – спросил он.
– Я зашла в ординаторскую, – призналась я. – Когда там никого не было...
– Серьёзное преступление, нарушительница, – усмехнулся Виктор. – И какие секреты ты успела там выведать?
– Я увидела вторую медицинскую карту с твоим именем, – ответила я, мельком оглянувшись на дверь. К моему удивлению, Виктор сразу посерьёзнел. Но тут дверь в палату снова открылась, и на пороге показалась возмущённая Анжела.
– Девушка, мне что, вытаскивать вас за руку? – воскликнула она. – Немедленно вон!
Мне пришлось подчиниться. Бросив последний, прощальный взгляд на Виктора, я медленно вышла в коридор. Анжела сразу же закрыла дверь и повернулась ко мне.
– Кто вам разрешил копаться в моих бумагах? – гневно спросила она, в упор сверля меня злыми глазами. – Что конкретно вы искали?
– Ничего, – я испуганно отшатнулась от неё. – Клянусь, я ничего не искала! Я зашла туда совершенно случайно...
– Наши пациенты хорошо платят нам за то, чтобы мы охраняли тайну их самочувствия от посторонних, – злобно отчеканила Анжела. – Вам и так позволено слишком многое. Слишком!
– Но я...
– Я немедленно сообщу всё о вашем поведении Валерию Белышеву, – заявила Анжела. – И если он прикажет аннулировать ваш пропуск, я это сделаю!
– Прошу вас, не надо! – взмолилась я. – Что мне сделать, чтобы вы передумали?
Анжела продолжала сердито смотреть на меня. Я же продолжала умоляюще смотреть на неё. Тогда Анжела достала из своей папки с бумагами, которую она держала в руках, обычный карандаш. Перевернув папку, она написала что-то на самом верху папки, затем развернула её и показала написанное мне. Я быстро взглянула – там была написана цифрами одна тысяча.
– Через час, в ординаторской, – заявила Анжела, снова смерив меня пронзающим до костей взглядом, будто рентгеном. А затем она развернулась и быстро пошла по коридору прочь от меня. Я же осталась на месте, словно примороженная к полу.
Анжела хочет, чтобы я принесла ей деньги? «Тысяча», – невольно произнесла я про себя. Тысячу чего? Рублей? Вряд ли она ограничится такой маленькой суммой. Ирина платила в долларах, вдруг вспомнила я, а значит... Значит, я должна принести тысячу долларов? Я в ужасе сжала виски руками. Где я возьму такую сумму, тем более, через час? А что будет, если я не принесу деньги? Меня больше не пустят к Виктору, с горечью поняла я. Но что же делать? Я посмотрела на медсестру – она слышала весь разговор, но всё ещё стояла у двери, очевидно, следя, куда я теперь пойду. Я умоляюще сложила руки.
– Мне нужно снова переговорить с Виктором, – попросила я её.
– Да вы с ума сошли, – Алёна нахмурилась. – Анжела Михайловна ясно сказала вам, чтобы вы уходили!
– Но у меня нет такой суммы! – взмолилась я. – Только Виктор сможет мне помочь! Мне больше не к кому обратиться.
– Это только ваши проблемы, меня они не касаются, – сухо ответила медсестра. – И не нужно прибедняться. Те, у кого нет денег, не носят на руках такие перстни, – она указала глазами на мою руку, и я поймала ее завистливый взгляд на моем прекрасном кольце. Я вся похолодела.
– Но это подарок, – прошептала я.
– Вы можете его продать, – предложила медсестра. – Или заложить в ломбард.
В ломбард? Я почувствовала негодование. Закладывать кольцо Виктора казалось мне невероятным кощунством, даже предательством. Я разозлилась, и злость придала мне решимости.