Однако вскоре по рации сообщили плохие новости. По всей видимости, объект от преследователей ускользнул.
Взбешенный Майкл тут же связался с США.
До Джо Лукаделло дозвониться не удалось, но его помощник заверил Майкла, что все идет по плану. По словам агента, проследить за Джерачи было непросто, да только если он не выпрыгнул в Средиземное море, то должен быть на корабле.
— Вне всякого сомнения, это он, — заверил помощник. — У меня копии его документов: паспорт, фотографии… Все в порядке.
Насвистывая мелодию старой итальянской песни, никем не замеченный Фаусто Джерачи-старший спокойно получил багаж и направился к каменной арке, встречавшей прибывших в древний город Палермо.
Чезаре Инделикато выглядел не менее смущенным и озадаченным, чем Майкл.
Глава 31
Среди ночи раздался телефонный звонок. Майкл Корлеоне еще не успел прийти в себя после изматывающего перелета из Палермо.
— Простите, что разбудила вас, дядя Майк. Кажется, произошел несчастный случай.
Майкл никогда не различал Кэтти и Франческу, тем более по голосам.
— Фрэнси! — позвала с кухни Кэтти Корлеоне. Ее поезд приехал в Вашингтон всего несколько часов назад, а Кэтти уже присвоила пишущую машинку Билли и разложила книги на кухонном столе Франчески, чтобы работать над диссертацией. — Тебя к телефону!
— Кто это? — спросила Франческа. Она была в ванной, где подстригала Санни челку.
С губ Кэтти сорвалось имя, которое Ван Арсдейлы договорились никогда не произносить, — имя высокой стройной блондинки, вместе с Билли участвовавшей в избирательной кампании Ши.
Франческа выронила ножницы. В какой-то момент она подумала, что сестра так мерзко шутит. Но Кэтти, конечно же, не шутила, она ведь даже не знала, как зовут любовницу Билли.
— Сиди здесь! — велела сыну Франческа.
В голосе матери было нечто такое, что заставило Санни послушаться. Он испуганно кивнул и остался в ванной.
Большую часть жизни Франческа и Кэтти ничего друг от друга не скрывали. Что же изменилось? Дело ведь не в том, что они пошли в разные колледжи. Франческа смотрела на телефон, чувствуя, как в висках стучит кровь. Все дело в парнях, в мужчинах. Разве не в них причина любых проблем? Больше всего Франческе сейчас хотелось закрыться в ванной и прижать сына к груди, чтобы он не стал одним из самовлюбленных, насквозь фальшивых социопатов.
Вместо этого она заставила себя успокоиться, глубоко вздохнула и взяла трубку.
— Простите, что побеспокоила вас. — По голосу блондинки казалось, что она недавно плакала. А еще казалось, что она находится где-то совсем радом. — Поверьте, мне нелегко было решиться на звонок.
— Где вы находитесь? — поинтересовалась Франческа.
— Послушайте, мне было бы легче вообще не звонить, — твердила разлучница, — намного легче. Просто хочу, чтобы восторжествовала справедливость.
— У тебя странные представления о справедливости, путана! — в сердцах закричала Франческа. — Кажется, ты в Вашингтоне? Только не смей врать!
— Врать мне ни к чему. Наоборот, я позвонила, чтобы рассказать правду.
Первым побуждением Франчески было повесить трубку. Почему-то ей казалось, что лучше не слышать того, что расскажет блондинка.
— Подожди! — велела Франческа и, прикрыв трубку рукой, попросила Кэтти достричь Санни. Затем она захлопнула дверь и зачем-то закрыла ее на замок. Ну и ситуация! Звонит любовница мужа! В отчаянии молодая женщина ударила ладонью по оштукатуренной стене и пробила в ней дыру. На шум прибежала Кэтти и, постучавшись к сестре, спросила, все ли в порядке. Пришлось соврать, что лучше и быть не может. Сестра вернулась к Санни, а Франческа снова взяла трубку. — Теперь рассказывай! — сказала она и прикрыла дрожащей рукой глаза, словно пытаясь защититься от того, что услышит.
— Для начала скажу, что вы правы, — проговорила блондинка. — Я в Вашингтоне и работаю в штате конгрессмена. Переехала я сюда не ради Билли, а ради работы, но со временем…
— Рыдать бесполезно! — оборвала девушку Франческа, услышав, как та всхлипывает. — Надеешься, что я тебя пожалею?
Блондинка взяла себя в руки и продолжила рассказ. Вскоре после смерти маленькой Кармелы они с Билли снова начали встречаться. Так все и тянулось, пока девушка не забеременела, а Билли не заставил ее сделать аборт. Вернувшись из больницы, она впала в депрессию, решила оставить работу и вернуться домой — в Сарасоту.
Стиснув зубы, Франческа прижала распухающую ладонь к спинке кровати. Хорошо, что боль хоть как-то сдерживает переполняющий ее гнев.
«Не сейчас! Я не доставлю этой шлюхе такой радости!»
Блондинка заявила, что звонит с работы. Они с Билли только что пообедали в китайском ресторане. Там и произошла ссора, которая привела к слезливой развязке. По словам девушки, рыдали оба: и она, и Билли.
— Ну что, тебе стало легче? — процедила миссис Ван Арсдейл. — День прожит не зря?
Ее бил озноб. Окажись Франческа в одной комнате с этой девкой, она бы точно ее убила. Повалила бы на пол и пинала до тех пор, пока башка не расколется! Хотя всадить ей в сердце нож тоже неплохо.
— Если честно, то нет, — призналась блондинка. — Знаю, вы меня ненавидите. Наверное, я это заслужила… И все же я не… — Она снова разрыдалась. — Я не из тех, кто…
— Все подлецы считают себя порядочными, — надменно сказала Франческа. — Знаешь, кто ты? Потаскушка! Сущность человека проявляется в поступках. Если ты ведешь себя как шлюха, значит, ты и есть шлюха! Все, мне пора!
— Подождите, не вешайте трубку! — заторопилась девушка. — Хочу рассказать вам кое-что важное! Думаю, это еще важнее, чем то, что я уже рассказала!
— Откуда ты знаешь, что для меня важно, а что — нет?
— Речь пойдет о вашей семье!
— Что случилось? — бросилась к сестре Кэтти. — Только не говори, будто все в порядке!
— Помоги мне перевязать руку, — попросила Франческа.
— Тебе нужно к врачу. Что тебя так расстроило?
— Помоги мне.
Нескольких лет, прожитых порознь, словно не бывало — сестры понимали друг друга с полувзгляда. У них появились тайны, но на мир они по-прежнему смотрели одними глазами. Семья есть семья, и у кого Франческе было просить помощи, если не у Кэтти?
Она кратко пересказала содержание разговора, и Кэтти поняла то, что требовалось. Она перевязала Франческе руку, помогла одеться и выслушала длинный перечень указаний относительно Санни: «Своди его в кафе у Восточного рынка, ему там нравится, только оденьтесь потеплее, обещали снег». Кэтти пыталась успокоить сестру, но осторожно, чтобы еще больше не распалить. Поцеловав Санни, Франческа схватила ключи от «Ягуара» Билли. Машина у них была лишь одна, хотя и стоила столько, что хватило бы на две. Естественно, водил ее Билли, берег как зеницу ока и давал жене с огромной неохотой. Сегодня он скрепя сердце разрешил Франческе встретить сестру на вокзале.
— Не делай ничего такого, что бы не сделала я, — проговорила Кэтти вслед убегающей сестре.
— Может, ты и есть я? — прокричала Франческа.
Вот и Министерство юстиции! Парковаться на служебной стоянке мог только Билли, и Франческе пришлось объехать здание и искать место на платной парковке. Ушибленная рука болела, но Франческу это даже радовало. Физическая боль отвлекала и не давала плакать. Нет, слезы ей сейчас нужны меньше всего.
Пытаясь успокоиться, Франческа ударила здоровой рукой по кожаной поверхности руля. Не помогло. «Сущность человека проявляется в поступках». Собственная щепетильность бесила молодую женщину — разве в такой момент стоит тратить время на поиски стоянки? Зарычав, как загнанный волк, она поставила «Ягуар» в сектор для грузового транспорта.
Пытаясь привести в порядок нервы, Франческа вошла в здание.
— Простите, миссис Ван Арсдейл, — проговорил оператор внутренней связи, — но мистер Ван Арсдейл на выездном совещании вместе с генеральным прокурором. Вернутся не раньше чем завтра.