Я снова пью, и Эйс говорит что-то, что меня настораживает.
— Ты думаешь о нем. — Я замираю, избегая его глаз. Вместо того, чтобы смотреть на Эйса, я сосредотачиваюсь на корзине с булочками. Он знает. Как всегда, я молчу, чтобы скрыть свои чувства. По крайней мере, мы знаем, что это не изменилось.
— Я размышляю, насколько несправедлива к нему сейчас.
— Тогда прекрати. — Он повышает голос. — Просто позволь ублюдку уйти. Ты же знаешь, кого на самом деле хочешь, Лондон.
— Нет, — качаю головой. — Не знаю. Думала, что знаю, но... нет. — Я сглатываю, и отставляю бокал. — Бьянка кое-что рассказывала о тебе, и это засело в моем подсознании.
Он откидывается назад, складывая руки. Я смотрю на него, и он вздыхает и закатывает глаза.
— Ладно. Что она сказала?
— Что ты не изменился. Что ты — это ты.
Эйс морщит лоб.
— И ты этому веришь?
Я не отвечаю, и это злит его. Верхняя губа дергаются, когда Эйс медленно распрямляет руки.
— Она рассказывала, сколько я выжидал, прежде чем говорить с ней?
— Нет.
— Два месяца.
— Почему?
— Хотел посмотреть, что изменилось. — Его кадык дергается. — А еще хотел посмотреть, не появишься ли ты. Но не появилась.
Он отводит взгляд, и я понимаю, что есть еще что-то, о чем он не хочет говорить.
— Это не единственная причина, не так ли?
Он отводит взгляд, и я понимаю, что права. Я жду, когда он снова заговорит. Но нет.
— Эйс?
— Что ты хочешь услышать, Лондон?
— Правду, — я наклоняюсь к нему.
— Я просто подумал... Не знаю. — Он проводит рукой по лицу. — На мгновение я подумал, что она — предатель. Руководитель.
— Кто-то похитил тебя? — я замираю.
Он кивает.
— На три года?
Еще один кивок.
— Зачем?
Он пожимает плечами.
— Хотел получить мое.
— Почему ты думаешь, что это Бьянка? Она же — твоя семья. Она сражалась изо всех сил, чтобы добиться для тебя справедливости.
— Сейчас я знаю это, — в его голосе злость, — мы поговорили. Но она единственная, кто знает обо мне почти все и она разбирается в бизнесе Кроу. Вот я и предположил...
— Бьянка не предавала тебя. Она любит тебя и была со мной все время, когда мы думали, что ты умер. Она не способна на такое и ты это знаешь.
Он кивает, прижимая пальцы к верхней губе. И когда он, наконец, начинает говорить, мне становится легче.
— Вопреки здравому смыслу эта мысль не раз посещала меня. Я не знал, что думать, кому доверять. Все шло наперекосяк.
— Мы — все, что у тебя осталось. Ты можешь доверять нам. — Я смотрю на него, наблюдая за его лицо расслабляется, но в его глазах все еще бурлят эмоции, говоря больше, чем слова. Наклонившись, я касаюсь его подбородка, чтобы привлечь внимание.
Он не моргает, что позволяет видеть муки, которые он пережил. Печаль охватывает меня. Я чувствую себя ужасно. Я должна была послать кого-то на его поиски. Я должна была знать, что он не умер. В глубине души я знала это, но сдалась.
— Ты хочешь поговорить об этом?
Он качает головой.
— Не сейчас. Это наше время.
— Хорошо. Не сейчас.
Дальше мы ведем легкие беседы на отстраненные темы. Эйс говорит мало, я рассказываю об Эйдене, что помогает ему расслабиться, но стоит мне остановиться, как возникшая атмосфера легкости исчезает. Я думала, что он расскажет, что случилось с ним три года назад, но нет.
После ужина Эйс ведет меня обратно к джипу, но мы едем не ко мне, а катаемся по городу, рука об руку, смотря в окна, с прохладным ветром, ласкающим нас.
Я бы сказала, что все прекрасно, но это не так. Напряженность. Глухая темная стена. Эйс не смотрит на меня. Он сосредоточен на том, что происходит за пределами джипа. Он не смотрел на меня с тех пор, как мы вышли. Я ничего не говорю. Не хочу прерывать его мысли. Но я волнуюсь. И я понимаю, что Бьянка ошибалась. Эйс изменился.
Он разбит. Подавлен. Он потерял все, и я не знаю, делает его это сильнее или слабее. Я лишь могу сказать, что теперь он более уязвимый. Он не тот Эйс Кроу, с которым я встретилась в Атланте и провела время в Нью-Йорке. Там он был Королем. Богом.
А теперь... он — разбитый Эйс. Лишь тень того, кем он был когда-то. Я вижу это по его лицу. По тому, как он сжимает челюсть и кулаки, даже не осознавая этого. Он другой.
Я отпускаю его руку, надеясь, что это вернет его к реальности и он поговорит со мной, но он этого не делает. Вместо этого он поворачивает и говорит Максу отвезти меня домой. И мы все так же молчим.
Сказать что-то? Что?