— Мамочка, это плохой парень, — показывает он на телевизор. Я смотрю и киваю. Мне сейчас не до плохих парней. Эх, малыш, если бы ты знал, как я связана с ними.
— Пойдем одеваться, — говорю я ему, направляясь к лестнице.
— А куда мы идем?
— Мы идем завтракать с тетей Бьянкой.
Карие глаза Эйдена загорелись, он улыбается — идея ему нравится. Я заставляю его умыться и одеться, а затем снова спускаемся вниз.
— Все взяли? — Спрашиваю, попутно ища подтверждение своих слов.
Малыш кивает, но бросает неуверенные взгляды по сторонам. Я смеюсь, пробегая пальцами по его кудрявым черным волосам, беру его за руку и закрываю двери.
Мы идем в наше любимое кафе на Бильтвор-Лейн. Сегодня тепло — идеальный день для отдыха на пляже, можно поиграть с Эйденом в песке. Лишь Господь знает, как мне нужно расслабиться. Мне нужно отпустить ситуацию... Очистить свой разум.
Я паркую машину, и мы с Эйденом идем к дверям кафе. Стоило их приоткрыть и сразу же погрузились в ароматы свежезаваренного кофе и свежей выпечки, это успокаивает меня. Вижу Бьянку, говорящую с кем-то по телефону. Она машет мне, и мы пробираемся к ней.
— Хорошо. Скоро увидимся, — заканчивает Бьянка разговор и смотрит на меня, закатывая глаза.
— Что случилось?
— Модель вчера сломала лодыжку в моих туфлях. И хочет подать в суд.
— О, нет, — я сажаю Эйдена себе на колени.
— Янка! — Визжит сын.
— Привет, Эйди-Вэйди! — Бьянка тянется к нему, сжимает его щеки и пощекочет, а Эйден согнувшись заливается смехом. — Она не может подать в суд. Она глупая. В контракте черным по белому написано, что мы не несем ответственность за любые несчастные случаи или травмы. Черт. Сейчас слишком ранее время для этого дерьма. — Она смотрит на меня и пододвигает ко мне чашку кофе. Я беру ее, делая большой глоток. — Итак, что случилось? Я села на самый ранний рейс, который смогла найти. За моим сумасшедшим кузеном нужен глаз да глаз.
Я смотрю на Эйдена, который слишком занят с машинками, чтобы обратить на нас внимание. Сажаю его рядом с собой, а затем ставлю локти на стол, пробегая пальцами по волосам.
— Это... он, — выдыхаю я.
— Эйс? — шепчет она, быстро гладя на Эйдена.
— Да. Он пришел вчера вечером и вывел меня из себя.
— Я видела, как он готовился. Тебе понравился пурпурный? — Ее улыбка сияет радостью. — Бьянка Лав сделала это!
Я смеюсь.
— Все было прекрасно, а ночь идеальной... пока я не вернулась домой. — Я смотрю на свой кофе.
— О нет, — она приглушает голос. — Что случилось? Он уже трахнул тебя?
— Это плохое слово тетя Янка! — хмурится Эйден.
Она хватает его за руку, и прижимает палец к его губам.
— Извини, малыш, — тот серьезно машет головой и продолжает играться. — Так что?
— Он возвращается. Ты была права.
Бьянка откидывается назад, в ее взгляде чувство вины. Она качает головой.
— Я знала, что это все слишком хорошо, чтобы быть правдой. — Ее лицо мрачнеет. — Вот зачем? Зачем он ехал сюда? Чтобы сказать, что вернется туда?
Пожимаю плечами.
— Я не знаю, но это конец, Бьянка. Я ожидала большего. Думала, что он вернется и останется со мной, — ловлю себя на том, что повысила тон и приглушаю голос, попутно посматривая на Эйдена. — Я не могу. Я не переживу этого снова. Теперь у меня есть приоритеты. И я предала Грега, — шепчу я, и на глаза наворачиваются слезы. — Никогда не прощу себе это.
— Лондон, — бормочет девушка. — Нет... Ты не можешь. Ты не можешь вот так отказаться от него. Я знаю, что говорила тебе быть осторожной, но...
— Мне все равно, — я прикусываю губу, чтобы не разреветься.
— Лондон, — Бьянка протягивает ко мне руку. — Я... Мне жаль. Клянусь, я не знала, что он вернется. Я думала, он стал лучше. Но именно поэтому я и сказала, чтобы ты все хорошо взвесила. Эйсу нельзя доверять. И раньше нельзя было доверять. Да и как ему доверять, после того как его похитили, заперли и избивали?
— Он рассказал тебе об этом?
— Нет, не он, а Морис. Эйс все рассказывает Морису, а тот мне. Я волновалась. Я видела шрамы. Пулевые ранения. Они на его теле.
Рубцы? Пулевые ранения? Я шокировано уставилась на стол.
— Как он отнесся к тебе и, сама знаешь, к кому? — спрашивает Бьянка, наклонившись.
Я закатываю глаза.
— Он ненавидит это.
— Но он все еще здесь. Понимаешь? Мы разговаривали утром. Может вам нужно это обсудить?
Хмурюсь, когда я вижу отчаяние на ее лице.
— Да ты шутишь, Бьянка, — в моем голосе ирония.
Она моргает, но не говорит ни слова.
— Серьезно? — Я встаю, хватаю Эйдена за руку и отступаю. — Нам пора.