— Хмм, это…
— Мои повара воссоздали некоторые рецепты из твоего мира. У нас есть многие похожие культуры, так что, это не было проблемой.
Для начала, я лишь подлил немного соуса с краю тарелки, чтобы попробовать.
— Сладкий… но это удивительно хорошо сочетается с мясом…
— Мне тоже понравилось, когда я это попробовала в первый раз. — Кивнула Ирен.
Это было вкусно, но странно.
Можно сказать, что этот ужин словно объединял в себе мой новый и старый миры воедино. И, по-своему, это было приятное ощущение, сочетающее чувство новизны и ностальгии. Да, странно, но по вкусу — вкусно.
— Кстати… как ты заметила, я уже улучшил свое тело, с помощью частей драконов.
— Да, у тебя получилось, и я чувствую, что ты стал сильнее.
— Я просто хочу предложить тебе это.
— Ммм?
— Если ты тоже станешь сильнее, я буду чуть меньше волноваться за тебя.
— О, это так мило с твоей стороны. Конечно, я приму это предложение.
— Хорошо.
— А как насчет этой девочки? Рика… твой новый рыцарь смерти.
— А что с ней? — Не понял я сути вопроса.
— Ее ты тоже хочешь улучшить через плоть дракона?
— Возможно в будущем. — Нахмурился я. — Сейчас… как бы сказать… ну, она не заслужила такой подарок.
— О, вот как. Знаешь, многие посчитали бы такой подарок ужасным проклятием.
— Но не ты же?
— Конечно, нет. Для меня это и правда было чудесным даром. — Искренне ответила королева, приложив руку к груди.
— Ммм… я ведь пока все время проводил за работой, или в замке. Мне просто интересно, как развлекаются демоны в столице. Ну, есть ли тут у вас какие-нибудь интересные места. Театры или что-то подобное.
— О, да, есть такое. — Подтвердила демоница. — Карьерная арена, воины и рыцари могут сразиться там. Порой на арене выступают в смертельных боях приговоренные преступники, или рабы.
— У вас есть рабство?
— Разумеется. — Даже как-то удивилась королева. — Разве в вашем мире нет рабства?
Похоже, она не так уж хорошо успела познакомиться с земной культурой.
— Ну, некоторые любят сравнивать низкооплачиваемую работу с рабством. Мол, раз твоего тяжелого труда хватает только на то, чтобы поесть, то это рабство. Но я думаю, что если у тебя нет хозяина, который может решать, жить тебе или нет, то это уже не совсем рабство. Сейчас практически все страны на Земле давно оставили рабовладение. Оно еще может встретиться в местах, где все совсем плохо с законностью. Но держать человека в рабстве, в любом случае, противозаконно.
— Вот как… интересно. Кстати, меня интересовал этот вопрос, но не было времени все изучить. В твоей стране были должности руководителей, но не правителей. Ты уже упоминал это, что у вас нет дворян. Почему так?
— Хмм, ну, лет сто назад наша страна была империей, хотя, нельзя сказать, что империя и Россия сейчас это одна и та же страна, которая просто прошла через некоторые реформы. В любом случае, у нас был император, он же царь, и так же были дворяне.
— Неужели… их свергли?
— Да. После небольшой неудачной войны общество находилось в довольно сильном волнении. Честно, я не так много помню из уроков истории. Недовольство крестьян и армии, недовольство горожан, в какой-то момент недовольства множества групп империи нашло некую точку соприкосновения, нашелся лидер и началась революция. Рабочие и крестьяне решили, что хватит им терпеть угнетение и, ну, фактически, перебили аристократию. Император отрекся от престола, хотя он все равно был убит со своей семьей.
— Хмм, не удивительно, если это удачный крестьянский бунт.
В голосе девушки отчетливо звучало пренебрежение.
— Полагаю, революционеры опасались, что даже после отречения, император может заручиться поддержкой из-за границы. В прошлом уже Российская Империя сама оказывала подобную поддержку иностранным монархам, которых сверг собственный народ. И, среди революционеров тоже были дворяне… немного… по крайней мере, Ленин… лидер этого движения, происходил из дворянской семьи. Его отец получил право на потомственное дворянство.
— Звучит довольно разумно. Для нашего общества это невозможно, но если ваша аристократия была примерно как у Аллиона…
Да, у демонов сила во главе угла. Если владыка был так слаб, что его свергли крестьяне, то это не владыка, а позорище.