— Ты не должна беспокоиться...
— Ты не должен беспокоиться... — мы начинаем говорить одновременно и я замолкаю, машу рукой, говоря ему продолжать.
— Ты не должна беспокоиться, я могу защитить себя. Не хмуриться не получается. Подсев ближе к костру, я подтягиваю колени к груди и устраиваю на них подбородок.
— Я тоже могу себя защитить, но ты все равно будешь обо мне волноваться, верно?
* * *
Видифф - город, расположенный близко к границе с пустыней. Здесь мы должны встретиться со своими сопартийцами. Первый из них, Ллойд, находит нас вечером того же дня, как мы прибыли. Он неразговорчивый, холодный и отстраненный. Удивительно низкий для тёмного, всего 165 см ростом, едва выше меня. В отличие от Этьена, он совсем не выглядит внушительно, но если присмотреться, то за мешковатой, невзрачной одеждой можно угадать тренированное жилистое тело.
Не хотела бы я столкнуться с ним в темном переулке.
— Тебя действительно зовут Ллойдом? — обращаясь к нему с лёгкой улыбкой, я совсем не ожидаю того, что меня столь открыто проигнорируют.
— Тебе стоит присматривать за своей... спутницей. Пусть не донимает никого, — не удостоив меня и взглядом, он обращается напрямую к Этьену, будто я не человек, а ручное животное.
Сгорая от внутреннего стыда и негодования, я медленно кладу вилку, лишь бы не приставить её к горлу мелкого нахала. Никому не нужна безобразная драка в таверне, да и я лишь доставлю проблем другу, если буду действовать опрометчиво. Он взял меня с собой для страховки в самый ответственный момент, но если я отвечу и затею разборки сейчас, то будет утрачен элемент неожиданности.
Никому нельзя доверять, да?
— Я лишь имела ввиду, что это нетипичное имя для эльфа, — холодно хмыкнув, я шумно пожнимаюсь из-за стола. — Приятного аппетита.
Какое высокомерие. Однажды он об этом пожалеет.
Глава 3
Это даже нельзя было назвать ссорой - так, односторонний конфликт. В конце концов, Ллойду до меня дела нет, это меня подобное отношение задевает. С чего бы, мы ведь никто друг другу, да? Просто к хорошему отношению быстро привыкаешь, а тут столь открытое, хамское пренебрежение.
— Ллойд - не имя, это прозвище, — Этьен входит в мою комнату без стука, молчаливо наблюдает за тем, как я злостно деру свои волосы в попытках расчесать(или просто вымещая бешенство). — Если тебя это так задевает, просто скажи, кто ты.
Абы кого с улицы тёмные в клан не принимают, не говоря уже о том, что не каждый переживёт процедуру Посвящения. Принадлежность к клану - нечто большее, чем просто фамилия, статус или защита. Если ты все же получил свое новое имя, никто не имеет права оспорить это и смотреть на тебя свысока. Богиня Тьмы забирает недостойных, они этот ритуал просто не переживают.
— И что будет дальше, Этьен?
— Ты не сможешь избегать этого вечно, признай.
— Послушай, у тебя какие-то проблемы? Почему ты постоянно пытаешься вернуть то, что было, если я этого не хочу?! — к концу фразы я непроизвольно повышаю голос, с табурета вскакиваю, подходя вплотную.
— Я вижу, как ты не хочешь. Не хочешь, чтобы тебя уважали, не хочешь снова ощутить безусловную поддержку клана, — он обрубает неожиданно жёстко, встречается со мной взглядом и воздух между нами разве что не искрит. — Может быть, признаешь, что то, что ты делала, ты делала для себя, а не ради моего брата?
Эти слова звучат хуже пощёчины, оглушительной, жёсткой и больной, такой, что лицо горит от унижения. Но я не могу вымолвить в ответ ни слова, потому что все становится на свои места. Он ведь прав.
Всё, что я делала, все, чего я добивались, я делала ради себя. Миали любил бы меня и без этого, заткнул бы глотку каждому, кто был против. Это нужно было мне - ощущение собственной силы, чувство, что я стою с ним на равных, что я больше не сирота без гроша за душой. Это нужно было мне - семья, статус и уважение.
— Ты так долго к этому шла и так легко отказалась, едва представилась возможность. Снова ведёшь себя, как бродяжка, вместо того, чтобы признать, что у тебя есть семья. Что ты заслужила свое имя, — Этьен готов продолжать, но замирает. Его пыл резко сходит на нет, а я лишь сейчас замечаю, что у меня глаза на мокром месте. — Ну прекрасная моя, ну ты что.
Он бормочет что-то увещевающе-ласковое, до щемящего нежное, и отнимает гребень, отводит меня обратно. Преодолевая лёгкое сопротивление, Этьен усаживает меня за зеркало и принимается предельно осторожно расчесывать спутанные волосы. Любые извинения сейчас прозвучат глупо и неловко, мы оба это понимаем, поэтому молчим. Я тихо шмыгаю носом, он мои непокорные огненно-рыжие кудри собирает в тугую косу.