— Что там за шум? — пытал её горбун, зорко следя за каждым движением прибиральщицы.
— Ищут что-то, господин, — пожала она плечами, подтыкая подол платья и склоняясь над мокрой тряпкой.
— Ищут?.. — пялился он на её мелькающие босые пятки.
— Ну да… кто-то… что-то… — пыхтела девка, — у кого-то стащил…
Наташа прислушалась. Кража в таверне? На окрик Гоблина:
— Закрой дверь! — она вздрогнула и обернулась.
В дверном проёме, молчаливо сдерживая напор подскочившего к нему горбатого недомерка, неспешно обозревая покой, стоял Ингваз.
Быстро отвернувшись, девушка почувствовала его внимательный пронизывающий взгляд, скользнувший по её спине. Её потеряли? Подождут. Сейчас не до них. Покосилась через плечо на охранника Шамси, мысленно выпроваживая его: «Иди уже».
— Сюда нельзя! Никому! — Корбл вертелся юлой вокруг вооружённого мужчины. — Баронесса фон Фестер разрешается от бремени. Если вам нужен её супруг, то он внизу.
В подтверждение его слов Тэрэсия застонала.
Ингваз, смерив всех женщин изучающим взором, обследовав камору, развернувшись, вышел.
Следом за ним выскочил Гоблин.
«Не узнал, что ли?» — удивилась пфальцграфиня. Как же она выглядит? Провела ладонями по горящим щекам. Под пальцами прощупывались волдыри. Казалось, они стали ещё больше.
Таверна гудела…
Слышались недовольные возгласы потревоженных постояльцев и возмущённые женские вскрики…
Разъярённые стражники заглядывали во все щели и щедро раздавали по сторонам пинки и шлепки…
Вездесущие мужские руки раскидывали утварь и вытряхивали сундуки, перекатывали бочки, опрокидывали ящики…
Отовсюду нёсся грохот падающих предметов и грязная брань…
Визжали испуганные девки…
Казалось, что на постоялый двор напала слаженно орудующая орда изголодавшихся степных головорезов, не выпускающая из вида никого и ничего.
Шамси, полуодетый, стоя над сундуком, изучал — уже в который раз — содержимое сумочки Вэлэри. Всё на месте. Не считая того, что было при ней: серебряный оберег да немного золота. Мелочь… Вертел в руках небольшой простенький хорошо отточенный обоюдоострый кинжал, перебирал странички маленького прошитого папируса с крошечным ликом пфальцграфини. Женщина стащила у него штуку со светящимися лучами. А вот свой свиток, о котором так заботилась, не забрала. Почему? «Tempo al tempo — всему своё время», — всплыли в памяти чьи-то, недавно слышанные слова. Сцепив зубы, пробормотал:
— Времени нет, — тряхнул головой, резко обернувшись на шум распахнувшейся двери. — Что? — Нетерпеливо уставился на вошедшего.
— Всё обыскали. Как сквозь землю провалилась, — выдохнул взмокший Ингваз, поправляя сбившийся шейный платок.
— Где Бригахбург?
— Съехал вчера вечером.
— Разве он не?.. — Палец застыл в направлении стены, за которой всю ночь слышались похотливые стоны.
— А… Нет, — охранник повёл плечом. — Там парочка новобрачных… блудила. — Ухмыльнулся. — Сосунки совсем. Жениха пришлось успокоить. — Потёр сбитые костяшки пальцев.
— Значит, она не с ним… — Араб отвернулся к оконцу, почёсывая волдыри на тыльной стороне ладоней. Проклятые клопы! — Кони? Кто-нибудь выезжал ночью, на рассвете?
— Затемно выехал гонец в Штрассбурх. Всё.
— Что думаешь?
— Похищение? — предположил Ингваз.
— Кто посмел? Как? — Эксиленц застегнул поясной ремень. — Тосканцы здесь?
— Да. Смирные. У старшего глаза бегают. Чую, неспроста здесь отираются.
— Возьми людей, прочеши округу. Следы поищи… Ступай. — Опустил взор под ноги.
На полу перевёрнутый короб с одеянием и обувью. Отложенное в сторону расшитое блестящими нитями иноземное платье, округлая из тонкого металла ёмкость с порошком из семени плодов эль кафвы — видел в руках скиталицы в замке Бригах, — ароматные кусочки иномирной сухой и твёрдой мыльной массы. Кошель с монетами.
Лицо вспыхнуло от негодования. Как она догадалась, что в кубок подсыпан сонный порошок? Провела его, поменяв кубки… Дьяволица!
Сбежала? Усыпила его и сбежала в своё время. Знала, как открыть туда вход. Знала, что в любой момент сбежит. Даже показала ему наглядно, как всё происходит. И держало её здесь уж точно не желание помочь ему излечить сына. И не страх перед ним, пообещавшим убить её за смерть Наки. Её держала страсть к этому графу. А ведь он, Лемма, предполагал подобное: она выгородила Бригахбурга, разыграв представление, и им до сих пор не удалось переговорить. Она ждала встречи с ним. А он… Ночная выходка прелюбодея поколебала её веру. Она не знала, что в соседней каморе не он. Поверила и ушла…