– Простите, Владетель, что не верила Вам, – склоняясь еще ниже, тихо прошептала пленница, – любое наказание от хозяйки приму за недолжное поведение с Вами…
– Ты и так, думаю, наказана достаточно, Линда, – усмехнулся он, – так что не о наказаниях думай, а о том, как прошлое благоволение хозяйки вернуть.
– Я буду стараться, – покорно кивнула она и, протянув руку за кабалитом, который увидела в руках Къяры, устремила на нее взгляд полный тоски: – Чем я так Вас прогневала, хозяйка, что Вы столь долго игнорировали меня? Скажите, я постараюсь заслужить прощение.
– Ты не ее прогневала, а меня! – тут же загремел в подвале голос Маграта. – А так как, в отличие от тебя, моя дочь покорна моей воле, то у тебя были все шансы за свои дерзость и неповиновение сидеть здесь до смерти! Я просто решил сделать ей приятное и, несмотря на твое упрямство, отдать ей, но могу и передумать…
– Молю, Владетель, не надо… я раскаиваюсь в своем поведение и буду очень покорна и моей госпоже, и Вам, – тут же взмолилась Линда.
– Вот, это другой разговор, именно на твое раскаяние я и надеялся, – сбавил тон Маграт и обернулся к дочери: – Только про условие на котором я возвращаю ее тебе не забудь.
– Да, отец, – кивнула Къяра и через решетку протянула Линде кабалит, который та поспешно выхватила из ее рук.
Освободив от цепей ставшую ей подвластной Линду и дав возможность привести себя в порядок, Къяра отвела ее в свои апартаменты. Рыжеволосая красотка с правильными, но немного осунувшимися чертами лица несмело замерла в дверях. В слегка запавших изумрудных глазах ее плескалось немое обожание.
В душевном смятении Къяра отошла к окну и замерла там, решив предоставить Линде инициативу и возможность первой начать общение, но та не торопилась. Стояла на пороге и, прижав правую руку к губам, не сводила с нее пристального взгляда.
Не выдержав, Къяра недовольно повела плечами:
– Так и будешь на пороге стоять и на меня глазеть?
– Извини, Къяра, – тут же потупилась та. – Мне будет позволено что-то сделать для тебя?
По ее обращению Къяра поняла, что отношения у них действительно были близкими и, в замешательстве отвернувшись, хрипло приказала:
– Ужин мне приготовь.
– Ты предпочтешь есть одна или со мной?
Немного помолчав, Къяра вновь обернулась к ней:
– Мне интересно знать, что предпочла бы ты.
– Конечно же, мне очень хочется, чтобы ты позволила мне разделить с тобой трапезу, как позволяла когда-то, но о таком позволении я лишь мечтаю.
– Я позволю, мне будет приятно вспомнить, что было когда-то, – благосклонно кивнула Къяра. – Поэтому постарайся вести себя как прежде.
– Я так благодарна тебе, – Линда шагнула к ней и припала к ее руке.
– За что?
– За все. За то, что уговорила все-таки отца отдать меня тебе, за то, что не упрекаешь, что столь долго не покорялась ему, не веря, что с тобой все в порядке. Мне кстати, и сейчас в то, что наяву тебя вижу с трудом верится… уверена я была, что не может кабалит одномоментно все свойства потерять лишь потому что далеко уехала ты… ослабнуть поле могло, но не разом пропасть…
– Есть места, где поле глушится абсолютно. Я это на своем опыте проверила, а ты можешь убедиться с моих слов, если тебе это конечно достаточным покажется.
– Да, я вижу и понимаю теперь, что дело было лишь в моем упрямстве, но тогда я думала: Владетель лжет мне… Сначала, когда я только пришла к нему, сама надеялась, что все так и есть, ведь все говорили и о твоей победе над Крагонвергом, и об обручении с Торесом. Но когда Владетель отказал мне в аудиенции с тобой, мне подумалось, что это не спроста, и он скрывает твою смерть, набросив на кого-то твою личину… От этих мыслей я чуть с ума не сошла и очень хотела умереть… Я не хотела жить без тебя… надеялась, что Владетель убьет меня.
В изумрудных глазах Линды засверкали слезы, и она поспешно отвела взгляд. Проявление столь глубокой преданности не могло не тронуть Къяру, и она, шагнув к своей невольнице, ласково обняла ее за плечи:
– Я ценю твою преданность, Линда, но надеюсь, у тебя больше не будет нужды демонстрировать ее подобным образом.
Порывисто обвив ее руками, зеленоглазая красотка прильнула к ней всем телом:
– Это никакая не демонстрация. Моя жизнь принадлежит тебе, и я буду счастлива отдать ее тебе. Тебе стоит лишь пожелать, и ради тебя я пойду на все. Ты даже не представляешь, как я люблю тебя и как счастлива вновь обрести. Без тебя моя жизнь потеряла всякий смысл.
Едва сдержавшись, чтобы не поморщиться от столь пылких проявлений чувств, Къяра осторожно отстранилась.