— И Дан — любимец народа, в отличие от Ясягоро, — кивнул на это Шимура. — Но Орочимару сейчас точно сильнейший. И опытнейший. Напоминает мне тебя в лучшие годы.
— Но у меня был Сенсома, — усмехнулся Хирузен. — А у Орочимару есть только его амбиции. Может быть, это даже неплохо? Коноху ждут чудные времена, если он примерит шляпу.
Спорщики вновь скрестили взгляды и тепло улыбнулись.
— Ничья, — одновременно признали они.
— Тогда все решит Совет, — подытожил Данзо, вставая.
— И граждане, — добавил непреклонно Хирузен.
— И они…
Таковы были правила этой игры. Политика, в которой Третий Хокаге решил испытать нечто новое. Выберет ли народ и Совет идеального правителя? Смогут ли люди решить, кто поведет их лучше других?
Все это не важно, если сохранится факт самого голосования. Два кандидата, и оба — идеальны. Как бы не сложились выборы, они не решают ровным счетом ничего, кроме уровня поддержки избранника народом. Заставить кого-то полюбить кандидата не мог даже сам Данзо, но зачем это делать, если люди сами захотят кого-либо полюбить? Просто нужно создать им условия.
И выборы будут идеальными. Ровно до тех пор, пока сами кандидаты играют по правилам. А они будут.
Или нет?
Предвыборная кампания
— Озин-сан, — улыбнулся во весь рот Орочимару, встречая старого знакомого у порога. — Чем я обязан?..
— Теперь меня зовут Кизаши, — ответил мужчина, слегка нахмурившись. — Не забывай.
— Прошу прощения, — признал вину Ясягоро и прошелся взглядом по волосам. — Пигмент прижился, я рад. Если честно, не думал, что ваша кровь примет мой маленький фокус.
Кизаши поморщился почти показательно. Когда он решил для себя измениться, первым, к кому он пришел, был как раз таки Орочимару. Пускай и ученик ненавистного (на тот момент) Сенсомы, но Ясягоро не любил болтать, любил делать, и делал именно в той сфере, в которую и полез тогдашний Озин. Полное изменение. Абсолютное.
И им удалось. Походка, характер, практически новая личность — и это, как оказалось, даже не самое сложное, что пришлось сделать для того, чтобы стать «другим человеком». Гораздо тяжелее члену клана Цубаки дались внешние изменения, из-за его генов. По этой причине от пластических операций отказались, ограничившись сменой прически, цвета волос и общим имиджем. Как и было сказано — удалось.
Но вспоминать об этом крайне не хотелось. Но приходилось.
— Я здесь именно из-за моей крови, — выдохнул Кизаши недовольно. — Хочу, чтобы ты кое-что проверил.
Орочимару вежливо вскинул брови и показательно посмотрел на небо. На ночное небо. Кизаши выловил его на пороге дома опасно близко к полуночи. Опасно потому, что в доме его ждет волчица-жена, и если Змей не явится под ее взор ко времени, то потом всех в радиусе ее действия ждет хорошая взбучка.
И ему достанется в первую очередь.
— Кизаши-сан, поздно, — все же сделал попытку откреститься Ясягоро. — Приходите завтра. Можете рано утром. Я сделаю все тесты.
— Я же знаю, что тебе не нужен сон, — раздраженно повел плечом бывший Цубаки. — Дело срочное!
Вся вежливость Орочимару моментально умножилась в сто раз. И теперь его тон и змеиный взгляд стали куда более неприятными, чем обычно:
— Меня ждет супруга, Кизаши-сан. Ничем не могу вам помочь.
— Ладно, — тяжело выдохнул Кизаши. — Прости. Просто сейчас я и сам на нервах из-за всего этого. Понимаешь, я… стал отцом.
— Неожиданно, — оценил Орочимару. — Вот так сразу?
— Я же не буду об этом кричать на каждом углу? — тут же окрысился Кизаши, но сумел успокоиться до настоящей грубости. — Вам, действующим шиноби, вообще плевать на все и всех. А я — семьянин. Неважно. Тебя это не касается. Но ты можешь мне помочь. Ей помочь…
— Ей?
— Моя дочка, — Кизаши поднял на Орочимару свои решительные глаза. — Сакура.
Майко отпустила его, конечно. Орочимару даже не сомневался в том, что она так сделает.
Просьба Озина, теперь зовущего себя Кизаши, была довольно очевидной. Бывший Цубаки в былые годы был бесплоден из-за ужасной болезни, охватывающей все его нутро. Но он излечился, так что удивляться его дочери в таком возрасте не стоило. Однако стоило опасаться — что может твориться с генами его ребенка? Потому как дети клана Цубаки — клубки неразгаданных тайн.