– Я знаю, - кивнул головой Марант, все знали, что два самых ярых противника на научной сцене становятся закадычными друзьями вне нее. Их дружба насчитывала не одно столетие. Они всегда вместе отдыхали и семьи их были дружны, но когда дело касалось их работы…
– Так ты согласен со своим учителем?
– Да, и он сошлется на меня в совете, - глядя в глаза собеседнику ответил Марант.
– Ну, что ж, - вздохнул Керг и перевел разговор на другую тему. – Работа твоей жены здесь закончилась и ее ждут на севере. Поскольку твоего руководителя сейчас нет, а работу Окатавы я считаю очень важной, то вы с ней сегодня же вечером отправитесь на новое место службы.
– Но, кто будет продолжать здесь мою работу? – Растерялся молодой человек.
– Скард вернется и решит, а вы мне нужны сейчас там, - твердо ответил Керг. – Это приказ.
Марант подавленно молчал, он понимал, что его взяли в эту экспедицию для другой работы, но исследования Скарда оказались очень интересными и увлекательными. Кроме того, было очень жаль расставаться с подопечными, но приказ отправиться на север он проигнорировать не мог.
– Я понял, - он развернулся и направился к выходу, потом вспомнив, вернулся к столу Керга. – Я знаю, что вы мне не поверите, но у одной из моих учениц было предчувствие беды – нас затопит. Прошу вас пока не выясниться: правы мы со Скардом или нет, будьте осторожны.
– Хорошо, - медленно проговорил Керг, - я учту твою информацию и буду на чеку. Марант, я против выводов и методов работы Скарда, но не хочу подвергать риску своих людей. Запомни это мой мальчик. Ну, а теперь иди, собирайся на севере тебя ждет интересная работа.
Глава 42
Прошла неделя их пребывания на северной базе, расположенной на островах названных Соловками. От Скарда не было никаких известий, по-видимому, он еще не вернулся на Землю. Марант уже успел привыкнуть к довольно прохладному климату и к ночному мраку, но здесь работа их продвигалась достаточно медленно.
Вместе с Окатавой он стоял посреди деревушки аборигенов и пытался настроить переводчик. Местные жители оказались довольно миролюбивыми и весьма любопытными. Нет-нет и чья-нибудь рука пыталась выхватить у него прибор. Краем глаза Марант заметил, что и у Окатавы дела обстоят абсолютно так же, она постоянна что-нибудь забирала у любопытных землян.
«Странно, - думал молодой человек, - но они нас совсем не бояться, а ведь мы для них чужаки! На основной базе, цыгане уже успели привыкнуть к нам, поэтому и не боялись, а здесь нас видят впервые.»
Спустя несколько минут переводчик заработал и Марант вздохнул с облегчением, наконец-то!
– Мы ваши друзья и хотим переговорить со старшим, - произнес он в маленький микрофон, встроенный в прибор.
Переводчик защелкал и издал несколько отрывистых слов, аборигены замерли и с удивлением посмотрели на диковинную вещицу. Марант повторил свою просьбу. Вдруг из соседнего шалаша выскочил высокий жилистый мужчина с перьями на голове и с разукрашенным лицом. Он что-то прокричал и окружавшие чужеземцев земляне попятились с ужасом уставившись на исследователей. Минута и Марант с Окатавой остались одни посреди опустевшей улицы. Молодой человек тряхнул переводчик: «Что же им сказал этот землянин!» Но аппарат упорно молчал, Окатава тяжело вздохнула.
– По-видимому, и на этот раз нас ждет неудача.
– Да, уж, - согласился с женой Марант, - но что произошло? Почему он не работает, - он тряхнул аппарат и тот внезапно ожил: «Зло! Духи зла!» - пропищал он и затих.
– Кажется, этот человек посчитал, что мы опасны и напугал остальных, - подытожила Окатава.
– Завтра пойдем в другую деревню, здесь, пожалуй, нас уже не встретят, но надо проанализировать наш сегодняшний прокол и не повторить его завтра, - подбирая с земли сумки, вздохнул Марант. С самого утра его мучили дурные предчувствия и, к сожалению, они оправдали себя.
Они успели пройти уже половину пути к своему лагерю, когда вдруг почувствовали слабые толчки, и вместе с ними стало возрастать чувство беспокойства.
– Ты чувствуешь? - Крикнула Окатава.
– Да, - Марант кивнул головой и ускорил шаг, - скорее что-то случилось.
Они бросились бежать к лагерю.
В лагере царило ужасающее безмолвие, создавалось впечатление, что его покидали в большой спешке. По всюду валялись вещи и мусор, никого видно не было.