После обеда у Михаила Петровича состоялось маленькое совещание с помощниками.
Из того, что удалось узнать о Галине Нестеровой, существенным для дела представлялся лишь один момент: она, как и Светлана Сухова, за прошедший год обновила все свои туалеты. Ничего предосудительного никто за нею не замечал.
Что касается универмага, то сведения оттуда были интереснее: две продавщицы заявили, что могли бы узнать в лицо пожилого человека, который довольно регулярно наведывался к Светлане – то ли как обыкновенный покупатель, то ли специально ради самой Светланы.
Выяснилось также, что Светлана покинула универмаг в двадцать часов пятнадцать минут. Последней, кто видел ее в универмаге, была заведующая сектором. По всей вероятности, она и была тем «предпоследним», кого искал
Орлов. Но следствию это ничего не дало.
Наметив план дальнейших действий, Орлов отпустил своих сотрудников и позвонил – четвертый раз за день – в нейрохирургическую клинику. Оказалось, что уже собирался консилиум. Прогноз неутешителен: травма черепа нарушила функции жизненно важных центров, и выздоровления, если оно придет, надо ждать не скоро – не ранее чем через три-четыре месяца. Парализованы конечности.
Светлана не видит, не слышит и не может говорить. Когда восстановятся зрение, слух и речь, пока невозможно предсказать.
Значит, из первоисточника следствию добыть ничего не удастся.
К трем часам пополудни принесли из фотолаборатории выкадрированный из фотокарточки увеличенный портрет неизвестного пожилого мужчины, снято было не в фокусе, а при увеличении нерезкость еще усугубилась, но портрет годился для идентификации. Взяв из фототеки портреты трех других мужчин, сходных по типу, Орлов отправился в универмаг.
Продавщиц, которые знали в лицо того человека, который навещал Светлану Сухову, вызвали в кабинет директора. Орлов предъявил им четыре фотопортрета, и обе без колебаний указали на кадр, снятый Алексеем.
Теперь требовалось установить, был ли этот человек знаком со Светланой к тому времени, когда делался снимок, то есть в конце мая – начале июня. Светлана говорить не могла – значит, надо спрашивать Галину Нестерову.
…Скорее всего Орлов, если бы он знал о состоянии, в котором Галина пребывала с тех пор, как Вера Сергеевна по телефону, заливаясь слезами, рассказала ей о случившемся, – скорее всего он отложил бы встречу с ней по крайней мере на завтра. Единственная подруга потерпевшей должна болезненно переживать несчастье – это понятно всякому. Но то, с чем столкнулся Орлов, граничило чуть ли не с катастрофой. Галина Нестерова с утра, после телефонного разговора с матерью Светланы, не пошла в университет, не стала завтракать, не отвечала матери, которая после двух безуспешных попыток разговорить дочь оставила ее в комнате и удалилась в свою спальню. Галина сидела в низком кресле, уперев локти в колени и спрятав лицо в ладонях. Ольга Михайловна, позавтракав, поехала в парикмахерскую, вернулась, пообедала, а Галина все сидела, не меняя позы. Часы пробили шесть вечера – она все сидела. Немудрено, что она не могла сразу встать, когда за нею приехал посланный Орловым оперативный работник.
Она самостоятельно и вниз спуститься не сумела бы – так затекли у нее ноги. Помощник Орлова принял это за минутную слабость, иначе он не настаивал бы на немедленной явке в управление.
Увидев ее входящей в кабинет и встав ей навстречу, Орлов спросил:
– Вы плохо себя чувствуете?
Галя не ответила. Орлов взял кресло, поставил его поближе к своему столу.
– Садитесь, пожалуйста.
Она послушно села.
Орлов спросил:
– Вы в состоянии ответить на несколько вопросов? Мы можем и отложить.
– Прошу вас, – сказала Галина.
Орлов решил действовать по несколько сокращенной программе – выяснять только самое необходимое.
– Посмотрите на эти фотоснимки. Кто-нибудь из них вам знаком?
Галина перебрала одну за другой четыре карточки.
Портрет из Лешиного кадра задержался в ее руке. Она узнала Виктора Андреевича.
– Этот, – без всякого выражения, вяло вымолвила она.
– Как его зовут?
– Виктор Андреевич.
– Вы давно с ним познакомились?
– В прошлом году.
– При каких обстоятельствах?
– Он сам пришел к Светлане.
– Ухаживал за ней?
– Нет, что вы…
– Его фамилия?
– Мы не знаем.
– Вы хотите сказать – Светлана тоже не знает?
– Да.
Орлову стало ясно, что, хотя Алексей отдал фотоснимок Светлане еще год назад, у подруги никогда не возникало мысли, что человек на снимке и некий Виктор Андреевич – одно и то же лицо.