Я ворочался, но проснуться не мог. Капельки пота выступили по всему телу, а неведомая сила не отпускала.
- Не надейся, что сможешь здесь остаться: ты и на час тут не задержишься, - кричал голос. - Ты сам видишь, что место это пустынное и труднодоступное, отсюда во все стороны до людей далеко, и никто не придет сюда. Разве не боишься, что можешь умереть здесь от голода или разбойники найдут и убьют тебя. Кто здесь тебя защитит? Много зверей кровожадных, воют свирепые волки и грозные чудища без числа бродят здесь, место это непригодно для жилья!
Я силился ответить и не мог. Чувствовал как проваливаюсь куда-то, не могу найти опоры, а голос гремел отчетливо:
- Что хорошего, если звери нападут на тебя и растерзают или ты умрешь какой-нибудь другой безвременной, ужасной, насильственной смертью? Встань и без всякого промедления беги отсюда, не задумываясь, не сомневаясь, не оборачиваясь назад, не озираясь ни направо, ни налево, не то мы тебя отсюда раньше прогоним или убьем.
Дикий страх обуял меня, захватил всего, я, наконец, распахнул глаза. С облегчением даже радостью увидел дубовые стены, рукой проверил, лежу ли на кровати. Сердце металось птицей в тесной клетке, грозило сломать ребра.
На глаза упал игривый лучик солнца. Я подошел к окну, подрагивающими руками открыл небольшие ставни. Свежий воздух ворвался в грудь, сразу отогнал дурман сна, пляшущие безумно мысли медленно успокаивались.
Солнце только появилось на горизонте, озарило верхушки деревьев, всеобщую тишину нарушало только щебетание птиц. В домах-кельях спокойно.
Собрался закрыть окна, вернуться в кровать, но увидел, как со стороны леса в калитку входит отец Сергий. На плечах несет коромысло с ведрами, а по тяжелой походке видно, что полны воды.
Из окна смотрел, как настоятель прошел к ближним кельям, оставил ведра, и к моему удивлению, отправился обратно в лес. Я проводил его взглядом до калитки, пожал плечами, закрыл окна. Кровать уютно приняла меня, думал не засну, но провалился в сон быстро.
Проснулся когда солнце уже прошло зенит. Оделся, вышел во двор. На крыльце стояло ведро с водой. Я поднял его, с удовольствием почувствовал, как напряглись мышцы.
Оказалось, очень хочу пить, с жадностью припал к ведру, вода потекла на грудь. Отпил, почти половину, остальное вылил на голову.
Во дворе никого нет, но из деревянной церкви раздается мерное пение. Я с завыванием потянулся, пошел на звуки. В церковь заходить не стал, присел на ступеньках.
Странно, размеренные голоса не навеяли сон, наоборот мысли стали яснее. Лилось торжественное пение, захотелось вздохнуть полной грудью, спина распрямилась. Я поднял глаза к небу. Слушал монахов и следил в небе за птицами. Напряжение присущее человеку моего мира исчезло, в груди что-то пробудилось, порывалось к птицам.
Через некоторое время голоса стихли, послышался голос настоятеля:
- Старайтесь, братия, войти в узкие врата, Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его. Святой Павел говорит: "Плод же Духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание". Давид же так сказал: "Уповайте на Господа, ибо написано: "Посмотрите на древние роды и увидите: кто уповал на Бога - был постыжен когда-либо? Или кто верил в Господа - и посрамлен был? Или кто пребывал в страхе Его - и оставлен был? Или кто призывал Его - и не был услышан и презрен был Им? ".
Вскоре скрипнула дверь церкви, вышли монахи, первым шел Андроник. Он заметил меня, поманил жестом.
- Знать мы с тобой лишь перед обедом встречаемся, - сказал он приветливо.
- О, значит, я вовремя проснулся, - попытался пошутить я.
Андроник покачал головой, но промолчал.
На обед была каша с лесной земляникой. Блюдо оказалось очень вкусным, каша наваристая, ягода душистая. Запах навеял что-то родное, почти из детства.
К моему удивлению, монахи ели мало и недолго. Андроник спросил меня о добавке. Я смущено по интеллигентному кивнул, Андроник участливо наполнил мне тарелку, а сам вышел, пожелав доброго аппетита. Я хотел ответить, но рот был уже полон, и я промычал благодарность.
Потом целый день не мог себя пристроить. Монахи заняты: кто ушел в лес, кто рубил дрова, кто вскапывал землю. Разговаривают мало, перерывов почти не делают, мне стало скучновато.
Я присматривался, кому можно помочь, но все работают споро, помощь и не нужна. Посидел на крыльце, вздремнул под теплыми лучами, с серьезным видом побродил по двору. Монахи опять собирались в храме, снова разошлись по работам. Наконец я все же набрался смелости, подошел к настоятелю.
Сергий, как и вчера, работал лопатой. Движения энергичные, хотя прошло уже несколько часов.
- Позвольте мне тоже что-то сделать,- сказал я.
Сергий распрямился, я немного стушевался под его взглядом.