На завтрак подали чай, молоко, свежий хлеб с маслом и кашу. Я с удовольствием набросилась на нормальную еду. Хорошо, что обошлось без мяса. Кажется, я еще нескоро смогу на него смотреть, пусть и на хорошо приготовленное.
Сперва ели молча. Но когда дошли до чая, завязался разговор.
— И что дальше? — первой не выдержала Тося.
Я посмотрела на нее и улыбнулась.
— Поедем отвоевывать мое поместье, конечно же.
Ее глаза в предвкушении загорелись.
— Наконец-то! Я этого ждала. Вернем тебе твой дом!
Я кинула взгляд на Алексея — он смотрел на мою подругу. Внимательно, изучающе, как будто в первый раз увидел. И этот взгляд мне не слишком-то понравился.
— Я поеду с вами, — сказал он, переведя взор на меня.
— Отказываться не буду, помощь может оказаться не лишней.
Нам определенно нужно поговорить наедине и объясниться. Но прямо сейчас есть вопросы важнее.
— Пан Тадеуш, а вы остаетесь в Минске или уезжаете к себе в Несвиж? — снова подала голос Тося.
Колдун как-то неопределенно пожал плечами.
— Пока не знаю. На некоторое время задержусь, а там, может, и в путешествие подамся. Я давно нигде не был. А раньше мы с Велиславом не могли долго сидеть на одном месте, — он тяжело вздохнул.
Я представить себе не могла, каково это — убить собственного брата. Родного человека. Удастся ли ему простить себя? Меня кольнула совесть: это ведь случилось из-за меня. Но потом я взяла себя в руки. Велислав потерял всякую человечность. Не думаю, что от его рук пострадала только я. Наверняка и многие другие. В любом случае, пан Тадеуш оказал этому миру огромную услугу, избавив его от своего родственника.
***
Экипажем, который мы взяли у пана Тадеуша, управлял Алексей. По своему обыкновению, всех слуг новый хозяин успел распустить, хотя для поддержания столь большого дома в нормальном состоянии ему все равно придется кого-то нанять. Но это меня уже не волновало. Мне нужно было решить вопрос со своим поместьем и сахарной фабрикой.
Больше чем на два месяца я выпала из жизни производства. Это большой срок. Добросовестно ли доверенный выполнял свои обязанности? Конечно, за это время он не смог бы нанести существенный вред, но совершить несколько неправильных шагов — вполне. Ситуация усугублялась еще и тем, что я не имела понятия, кого именно назначил губернатор править делами в мое отсутствие. За те несколько дней, что я провела в своем доме перед тем, как отправиться с Михаилом в Несвиж, ничего толком выяснить не удалось. Няня лишь сказала, что пару раз приходил молодой человек, буркнувший, что теперь он ведет дела. Агафья не расслышала имя, а переспрашивать не решилась. Да и вел он себя, по ее словам, не слишком вежливо. Что поделать? Немногие помещики считали крепостных за полноценных людей.
Я решила, что буду решать проблемы по мере их поступления. Для начала: добраться домой и переодеться. А потом пойти на прием к губернатору, чтобы объявить, что я вернулась, и заявить права на наследство, в которое я как бы уже вступила, но все же формально не могла им пользоваться. Если понадобится, подам в суд. Вообще не понимаю, почему согласилась с таким странным решением: сослать меня в пансионат до достижения совершеннолетия. Наверное, была слишком расстроена смертью дедушки, чтобы предпринимать какие-то шаги. Зато теперь я чувствовала решительность. Энергия била ключом. Я жаждала действовать. Забрать свое себе. Никто не сможет отобрать у меня наследство! Последние события только закалили мой характер. Теперь я не та скромная девочка, которая предпочитала проводить дни в библиотеке. Теперь я, Августа Константиновна Савина — владелица одного из крупнейших производств по переработке сахарной свеклы в Северо-Западном крае Российской Империи. И нужно вести себя соответственно.
Мы с Тосей ехали молча. Она то и дело поглядывала на мое сосредоточенное лицо, но не решалась заговорить. За это я была ей благодарна. Требовалось о многом подумать, настроиться на нужный лад. Сердце забилось чаще, когда я увидела дом, в котором выросла. Теперь уж я не собиралась ни от кого прятаться.
Алексей спрыгнул с козел и открыл дверцу ландо. Он подал руку мне, затем Антонине. Я на миг замерла перед входом и сделала глубокий вдох. Дом, милый дом!