– Ты собираешься вернуться? В тот ад?!
– А ты думал, я им прощу гибель Егосы? Девчонка только жить начинала… Закончу дела здесь, предупрежу родителей о длительной командировке и наведаюсь на Брундагак.
– Ты так рвался домой, а не прошло и дня, как собрался обратно.
– У меня на твоей планете остались неоплаченные долги, а я не люблю ходить в должниках.
– Как скажешь. Меня такая позиция устраивает полностью. Хотя в образе птички… – Радар задумался, не закончив собственную мысль. А чего было продолжать? И так все ясно. Одно дело – переживать временные неудобства, связанные с непривычным обликом, и совершенно другое – осознать, что это состояние на всю оставшуюся жизнь.
– Пойду в другую комнату. – Игорь не нашел слов, способных поднять настроение пернатого друга, и оставил Крадуса наедине с тяжелыми думами.
Спальня, в которой стояли платяной шкаф, комод, софа и кресло-кровать, практически не пострадала от огня, разве что обои вокруг двери отклеились из-за сырости.
Пиджак выходного костюма, в котором Магин ходил на свадьбу своей бывшей подруги, по-прежнему так и лежал на стуле.
– Чудеса! Никому ничего не надо! – воскликнул он, обнаружив в кармане паспорт. – А еще говорят: Москва – лидер по квартирным кражам. Хоть бы какую мелочовку утащили!
«Обиженный» погорелец окинул взглядом обстановку.
– А ведь действительно и взять-то нечего, – снова заговорил он сам с собой.
Переодевшись в более приемлемую для летней Москвы одежду, Игорь вышел на кухню.
– У тебя шампанского не осталось? – грустно спросил попугай.
– Нет. Ты в прошлый раз все выпил.
– Может, в магазин сгоняешь?
– Не получится. У меня из наличности только десятка, и та мелочью. А этого едва хватит на проезд в метро. Причем в один конец, – парень выглядел виноватым.
– Так займи у кого-нибудь.
– В шесть утра? Боюсь, соседи такой шутки не поймут. Да ладно тебе кручиниться, существуют и другие способы борьбы с депрессией.
– Наркотики?
– Что, я похож на сумасшедшего?
– Человек, который за мгновение осваивает чужой язык, любит по утрам лазить по деревьям и спокойной жизни на родной планете предпочитает потасовки с несимпатичными типами Империи… Нормальным я бы такого не назвал, – Радар произнес свою короткую речь тусклым голосом, абсолютно лишенным каких-либо эмоций.
Магин не на шутку рассердился:
– Тебя, кроме собственной пернатой персоны, еще что-нибудь волнует? Например, будущее твоей же планеты и те ящероподобные типы, которые собираются прибрать ее к рукам?
Попугай замигал своими глазками-бусинками и виновато посмотрел на землянина:
– На Брундагаке у меня не осталось ни родственников, ни близких друзей. Однако я готов пожертвовать своей птичьей жизнью, если это поможет сорвать коварные планы Империи. Только что мы с тобой можем?
– В одиночку – ничего. А ты подключи свою умную голову, начни использовать те связи, которые остались. Неужели не удастся найти людей, способных остановить агрессоров?
– Кто нам поверит?
– Одного такого человека я знаю. И, насколько помню, у нее обширные связи в преступном мире Брундагака.
– Геренписа? – Попугай, стоя на одной ноге, почесал когтем клюв. – А ведь у меня тоже найдется парочка знакомых ученых, к мнению которых прислушивается правительство. Когда отправляемся?
Взлохмаченные перья свидетельствовали о победе киборга над черной меланхолией.
– Сначала ремонт квартиры, а потом решение глобальных задач.
«Как в „Снежной королеве“: весь мир и пара коньков в придачу».
– Рогис не выходил на связь? – в который раз за последние два дня спросил Равос.
– Неужели ты думаешь, я скрыла бы от тебя такую важную новость? Полагаю, случилось нечто непредвиденное. Землянин умеет держать свое слово, – судя по встревоженному лицу Геренписы, этот вопрос беспокоил ее не меньше. – Я собираюсь наведаться к заброшенной шахте. Пойдешь со мной?
– Спрашиваешь! Когда? – сразу загорелся юноша.
– Дождусь одного важного сообщения – и отправимся.
После расставания с землянином Геренписа с Равосом остановились на окраине столицы в небольшом домике. Восточный район Рангоза являлся наиболее густонаселенным, поскольку сразу за ним начиналась промышленная зона. Рабочие, служащие и инженерно-технический персонал предприятий обитали в этой части города. В основном из-за низкой стоимости жилья и близости к месту работы.
Для скрывающихся от спецслужб беглецов восточный район являлся самым подходящим местом.
Учитывая способности юноши разбираться во всяческих механизмах и машинах, Геренписа приобрела ему обучающую программу подготовки к поступлению в технический университет.
– Когда-то меня заставили учиться, – объясняла она необходимость продолжить образование. – Человек, который это сделал, кроме отвращения, других чувств у меня не вызывает, но лишь за одно это ему стоит сказать спасибо. Готовься, в следующем году будешь поступать.
– А меня к экзаменам допустят?
– Не беспокойся, у меня остались неплохие друзья в университете.
Разговор состоялся два дня назад, и с тех пор парень не меньше десяти часов в сутки проводил за компьютером, прерываясь на прием пищи и физические упражнения на тренажерах. После знакомства со Стракусом и Рогисом юноша решил стать таким же сильным бойцом.
Вернувшись после тренировки и увидев Геренпису возле компьютера, он сразу спросил о последних новостях. Из головы Равоса не выходили мысли о судьбе землянина и говорящего попугая.
– Вот и почта пришла, – сообщила женщина. Радостная улыбка недолго задержалась на ее красивом лице. – К заброшенной шахте мы с тобой не поедем. Можешь почитать.
Блондинка передала парню ноутбук.
«Район шахты оцеплен войсковыми подразделениями якобы для проведения учений. Однако никаких маневров военных в этой зоне не наблюдается. Огромную площадь вокруг шахты накрыли маскировочной сеткой, не позволяющей получить визуальную картинку с воздуха. Все пространство нашпиговано помехообразующей аппаратурой, исключающей возможность использования сканирующих датчиков. Антигравы, направляющиеся туда, останавливают и подвергают тщательной проверке».
– Что может означать подобная секретность? – Геренписа задала вопрос скорее самой себе.
– В кино про Маргюса маскировочную сеть использовали тогда, когда сами еще чего-то не нашли, но очень не хотели, чтобы это первыми обнаружили другие.
– Твоя версия похожа на правду. Однако это мало что проясняет. Эх, не хотелось раньше времени обращаться к одному знакомому, да придется. Ты не мог бы завтра сыграть в свою любимую игрушку?
– Странг? Хотите поговорить с синим скорпионом?
– Да, и с тем парнем, что за ним стоит.
– А почему завтра?
– Говорить желательно так, чтобы тебя услышали. Сегодня я займусь подготовительными работами. Сначала надо обратить на себя внимание.
Геренписа подняла все свои связи в Миргаде, но никто из ее знакомых не хотел идти на прямой конфликт с внутренней разведкой «Тихого совета». Лишь двенадцатый звонок по дитезеру дал надежду.
– Есть один паренек в Северном текстроне, который берется за самую экзотическую работу, кроме «мокрых» дел, – сообщил ей глава привокзального клана Обергюс.
– Из новеньких? – снисходительно уточнила женщина.
– В наших краях он недавно, с островов прибыл, но по квалификации почти мастер. Я за свои слова отвечаю.
«Тоже бледнолицый, как Рогис, – подумала блондинка. – Хороший знак».
– Как с ним связаться? – спросила она.
– Две сотни угров – и он тебе позвонит через сутки.
– Четыре сотни, но чтобы звонок был через четверть часа, или сделка не состоится, – с подобной публикой Геренписа умела разговаривать.
– Дайте хотя бы час, – объемное изображение Обергюса состроило умоляющую гримасу.
– Тогда триста пятьдесят. Но смотри – ни минутой позже.
– Договорились, сделаю.